Вышла Алена в черной юбке и белой рубашке, купленных накануне, без выбора и почти без примерки. Прищурившись, посмотрела в зал; Аспирина вдруг прошиб озноб. Он вообразил, что девчонка успела поменять струны и вместо «Мелодии» заведет сейчас песню, поднимающую мертвых.
Обошлось. Алена, оказывается, высматривала его, Аспирина, а высмотрев, успокоилась. Подняла скрипку. Заиграла.
Зал обмер.
Алена играла, как другие рассказывают о пережитых прекрасных днях. Не себе — слушателям; ни тени самодовольства, ни намека на замкнутость, ни скованности, ни спеси. Всем, кто сидел в зале, в этот момент было ясно, что если бывают на свете счастливые и свободные люди — они выглядят именно так, как вот эта девочка в слишком длинной юбке и чуть мятой белой рубашке. И когда она закончила — зал еще минуту сидел в потрясении, пока не взорвался наконец гулом голосов, хлопками, кто-то из школьников даже свистнул, но его призвали к порядку.
Алена поклонилась — без похвальбы и без смущения, и, не оглядываясь, ушла за кулисы.
В течении концерта произошел сбой — люди никак не могли успокоиться. Кто-то поднимался с мест, кто-то кого-то одергивал, толстый мальчик в блестящей блузе почему-то ревел в три ручья. Девочка-ведущая никак не могла объявить следующий номер. За кулисами собралась толпа.
Алена стояла, не выпуская из рук скрипку. Над ней нависала уже знакомая Аспирину учительница, Светлана Николаевна, она только что не руки расставила, защищая свое сокровище, а с трех сторон подбирались, как акулы, лысоватый дядечка и две тетки, постарше и помоложе.
— А я вам в пятый раз объясняю, что она не собирается менять педагога!
— Зачем эти эксцессы? Поговорить…
— Какой первый класс, кого вы хотите обмануть? Девочка, сколько лет ты занимаешься музыкой?
— Прежде всего с родителями…
— Тише, пожалуйста! Ребенок выступает!
На сцене и вправду кто-то скрипел, тщетно пытаясь заглушить шум в зале.
Светлана Николаевна первая заметила Аспирина, и глаза у нее сделались, как у вратаря накануне пенальти:
— Алексей Игоревич! Разрешите вас поздравить — в последние дни мы с Аленой, вы знаете, дополнительно занимались…
— Пошли, — тихо сказала Алена, Аспирин скорее понял ее, чем услышал.
— Всем огромное спасибо, — сказал он вежливо, но очень твердо. — Ребенок болен. Нам надо срочно в больницу на процедуры.
Одной рукой он подхватил Аленин футляр, лежавший на колченогом стуле, другой взял девчонку за локоть и, разрезая собой толпу, двинулся к деревянным ступенькам, ведущим со сцены.
Они провожали его плотоядными взглядами. Каждый в этот момент решил, что Алена все равно никуда не уйдет — адрес школы известен, домашний телефон записан в журнале, и вычислить маленького гения — пара пустяков. Что они станут обещать ей? Конкурсы в Вене, турне по Франции, золотые реки, бриллиантовые берега?