– С Богом, мистер Мак-Фарланд! – В глубине души Дивон благословлял этого бородача, у которого хватило выдержки не расспрашивать его, какого черта он возится в чужой каюте с девицей, о нахождении которой на судне даже не было никому известно. Шотландец же попросил всего лишь позволения взять наверх табаку.
Вскоре он ушел, и Дивон, едва разместившись на единственном стуле, приказал ей встать.
Фелисити подчинилась и беспрекословно подошла к стулу по кипам хлопка. Капитан уступил ей место и продолжал молчать. Но она уже знала, что ярость его, сметенная порывом страсти, уже исчезла. Она прикусила губы.
– Я заплачу за потерянный хлопок.
Такое заявление удивило Дивона. Он откинулся спиной к стене и сложил руки на груди.
– А если бы в результате твоих действий пострадал бы не только груз, но и люди? Как бы ты компенсировала такие потери?
Девушка сжала зубы. Так он хочет ее унизить, растоптать совсем! И это тогда, когда она уже раскаялась в своем необдуманном поступке…
– Но вы же слышали, что сказал ваш помощник! Хлопок – это единственная ваша потеря, а отвечать за все, что только могло бы произойти, я не обязана.
– Но я не смогу продать хлопок и выручить столь необходимые конфедератам деньги.
– Я заплачу вам золотом.
Дивон невесело покачал головой.
– Но почему же ты просто не подождала меня в Чарлстоне?!
Фелисити тяжело вздохнула, ибо сказать ей было нечего.
– Это из-за твоего нареченного? Неужели ты так рвешься к нему? – Дивон ненавидел и презирал сам себя, задавая этот унизительный вопрос.
Их глаза встретились.
– Нет. Я знаю, с ним ничего не случится.
И ни слова больше! Дальнейшие расспросы на эту тему Дивон продолжать уже не мог.
– Неужели ты думала, что я не сдержал бы слова? Или же… Или из-за того, что сказал тебе о своей любви?! Но ведь я не требовал взаимности, чтобы доставить тебя домой! Я знаю, мне вообще не следовало говорить этого, но…
– Нет, – Фелисити до крови прикусила нижнюю губу. – Я рада, что услышала это. – Сама она уже перестала сомневаться в своих собственных чувствах к нему, но сейчас было не время и не место говорить об этом. К тому же, девушка боялась, что он просто не поверит ей.
Она встала и обеими руками сжала спинку стула. В этот момент Фелисити хотелось быть от капитана как можно дальше, ибо она боялась не его, а себя, и не хотела использовать свою женскую власть над ним в каких-либо корыстных целях.
– Я просто решила, что путь через Нассау будет для детей самым удобным.
Лицо его вытянулось от изумления.
– Не понимаю. Но ведь твоя кормилица…
– У меня нет никакой кормилицы.