– Что произошло между тобой и этой девчонкой? Да, прежде чем отвечать, вспомни, что я всегда вижу, когда ты лжешь.
Дивон медленно опустил шелковые гардины, проследив за тем, чтобы все кисти легли ровно.
– Вы спрашиваете, потому что уже знаете ответ.
– Не дерзите мне, молодой человек, а лучше вспомните, что я еще жива, а вы не единственный, кому можно передать наследство Блэкстоунов.
Повернувшись к бабке, Дивон откашлялся.
– Это старая уловка, ба, и она не работает. Разве у вас есть на примете еще кто-нибудь, кому можно оставить ваше богатство? И не тешьте себя надеждой, что я хотя бы на секунду поверю в перемену вашей сердечной склонности в отношении тетушки Юдифи и дядюшки Гарри.
Эвелин скрестила руки на набалдашнике трости и оперлась на нее тяжело и устало.
– Не забывай о целой толпе родственников.
Дивон покачал головой и помог бабке опуститься в кресло.
– Кроме того, моя дорогая бабушка, мы с вами оба прекрасно знаем, что, благодаря этой несносной войне, мое состояние стало куда больше вашего…
– Обсуждать подобные вещи вульгарно, мой милый, – остановила его Эвелин, но искорки, вспыхнувшие в ее глазах, дали понять Дивону, знавшему свою бабку как никто другой, что их полушутливый диалог весьма ей по вкусу.
– Ну а почему бы и нет? – улыбнулся он, и на щеках его показались почти детские ямочки. Затем он присел на диванчик, напротив бабки, и голос его посерьезнел: – Кроме того, я сомневаюсь, что янки признают ваши претензии на Ройял-Оук законными.
Эвелин не по-дамски всхрапнула и почти закашлялась, а Дивон, дабы скрыть смущение и неловкость, встал, подошел к столику, на котором обычно сервировался чай, налил из стоящего там графина две рюмки коньяку и, подавая одну из них бабке, постарался не заметить, как она смахнула с глаз непрошеные слезы. Сделав глоток, Эвелин откинулась на подушки.
Вытащив зачем-то монокль, Дивон изучающе посмотрел на нее.
– Что, неужели док Бэйтмен снова недавно побывал здесь? – спросил он самым равнодушным тоном, на какой только был способен.
При этих, даже столь нейтральных словах, старуха резко подалась вперед.
– Этот старый шарлатан! Да зачем он мне нужен?! А, кроме того, у меня нет никаких иных болячек, за исключением тех, которые излечит окончание этой идиотской войны!
– Наверное, вы правы. – Дивон сделал еще глоток, предварительно удостоверившись, что дыхание бабки стало ровным и легким. – Но, увы, рассчитывать на это пока еще не приходится.
– Проклятые дурни! – злобно проговорила Эвелин и от избытка эмоций снова стукнула тростью по ковру. – А что касается Ройял-Оук, то местечко находится во владении Блэкстоунов с того самого момента, как туда удалился на покой господин Джек-пират. Так у кого же больше оснований владеть им, как не у нас?! – Она указала кончиком трости прямо на Дивона. – У тебя! Кровь Блэкстоунов бурно течет в твоих жилах, кровь храбрецов и прекрасных женщин… И голос ее вопиет: «Ройял-Оук – это наследственная земля, Дивон! Земля, которую я оставила тебе. И кончим на этом!»