— У тебя, видно, через шею вытекли все мозги, сморщился Конан. — Вряд ли Пелиас покинет свое логово, даже ради удовольствия лицезреть тебя разделенным на две части. Паллантид! — гаркнул он.
Командир Черных Драконов безмолвно вырос на пороге. Конан ткнул пальцем в неподвижный сверток на полу опочивальни.
— Тело отнести в темницу, — приказал он. — Сетей не снимать. Заковать в цепи и приковать к стене. Поставить охрану. Глаз не спускать.
— Слушаюсь, государь. — Паллантид замялся. — Государь…
— Что еще? — нахмурился Конан.
— Может, стоит сообщить графу Просперо…
— Ты прав, — кивнул король. — Распорядись, чтобы послали за графом. Он мне понадобится. Да, и прикажи принести мне крепкий ларь — с замком и ключами.
Паллантид, отвесив еще один поклон, шагнул вперед.
— Ты куда? — брови Конана снова сдвинулись.
— Я отнесу тело сам, господин, — ответил Паллантид. Палач — немой, не проболтается, а лишние слухи нам ни к чему.
Конан озадаченно почесал в затылке.
— Похоже, я тебя недооценивал, — произнес он.
Паллантид лишь пожал плечами, затем, взвалив тело на плечо, покинул королевскую опочивальню. Конан пристально смотрел ему вслед.
— Киммериец, — позвала голова со стола, — ты недооцениваешь своих слуг, но переоцениваешь себя. Садись и слушай! А выслушав, немедля посылай гонца за волшебником. Пелиас приедет, не беспокойся.
Глава 4. КОРОЛЕВСКИЙ СОВЕТ
Граф Просперо, полководец и правая рука правителя Аквилонии, нашел своего владыку в опочивальне королевы Зенобии.
Графа поднял с постели запыхавшийся нарочный, принесший в тарантийский дворец Просперо записку Паллантида, командира Черных Драконов, королевской гвардии. Король призывал графа к себе. Срочно.
Просперо, известный мудростью и опытом, не стал гадать, что заставило короля вытащить его ночью из постели. С таким владыкой как Конан, придворным и рыцарям спокойная жизнь не грозила — что, впрочем, устраивало графа гораздо более, чем дворцовые интриги; он был с Конаном с самого начала его правления и делил с ним все превратности судьбы. Итак, граф покинул ложе, спешно оделся и направился во дворец, где его встретил Паллантид. Брови Просперо полезли вверх, когда командир Черных Драконов сообщил ему последние новости. Граф рассеяно коснулся украшенной драгоценными камнями рукояти меча, когда Паллантид упомянул о чарах, поразивших Зенобию, нахмурился, но не сказал ни слова.
Дурманящий аромат благовоний ударил в ноздри графа, когда он вошел в покои королевы. Хоть Просперо и был подготовлен рассказом Паллантида, все же вид Зенобии, лежащий на украшенном ложе в богатом траурном платье, заставил его вздрогнуть. Вокруг ложа в курильницах дымились благовония; облаченные в цвета скорби девушки-прислужницы глазами, полными слез, смотрели на короля, замершего посреди зала.