– Ну не надо, я никогда так не делала, – возмутилась Дриана, садясь на постель, – А вот ты постоянно доводил меня до белого каленья пошлостями.
– Когда это я делал глупые намеки? – негодующе приподнялся Леон, – Я всегда был воплощением благочестивости, в отличие от некоторых, не хочу показывать пальцем.
– Да? – донельзя удивилась Дриана и принялась перечислять его прегрешения, загибая пальцы, – А кто выставил меня идиоткой перед Эйридом и остальными мятежниками, заявив, что я всю ночь провела в твоих объятиях?
– Я просто сказал правду, – сделал слабую попытку оправдаться Леон и с мечтательной улыбкой опрокинулся на спину, – Никто не виноват, что ты все поняла в силу особенностей твоей в крайней степени извращенной психике. Людям свойственно выдавать желаемое за действительное.
– Что? – поперхнулась от непомерной наглости своего мужа атлантка, – Ты мне лучше объясни, как тебе удалось обмануть Нерену в королевском замке? Ведь она сканировала все твои мысли.
– А я усиленно представлял в этот момент свои самые сокровенные чаяния и фантазии, – двусмысленно ухмыльнулся император.
– Ну вот! – возликовала Дриана, – Кто бы тогда говорил!
– Милая моя, – невинно захлопал ресницами император, – Мы же стоим друг друга. Зато по крайней мере, мне никогда не доводилось слышать такие ругательства, какие выдавала ты, не говоря уж об ужасающих манерах.
– Вот как? – задорно спросила Дриана, – Почему же тогда ты женился на мне, а не на какой-либо скромной, воспитанной девушке из хорошей семьи?
– Сам не понимаю, – огорчил ее ответом Леон, – Всегда нахожу себе ненужные проблемы.
– Значит, ты относишься ко мне, как к ненужной проблеме? – по обыкновению ввязалась в шуточную перепалку атлантка, – Ах ты негодяй!
С этими словами Дриана нырнула под одеяло. Она с легкостью преодолела скорее вымышленное, чем настоящее сопротивление Леона и без труда взгромоздилась на него верхом.
– Ну что, ваше императорское величество, – серьезно, даже угрожающе произнесла она, сурово поигрывая желваками, – признаете свое царственное поражение?
– Смилуйся, всемогущая госпожа, – жалобно прохныкал Леон, легко опрокидывая ее на спину. Оказавшись сверху, он ласково провел рукой по ее щеке и неожиданно грустно прошептал:
– Ты все для меня.
Дриана промолчала, не желая бередить старые раны, помня о неизбежности расставания. Диалог их прервал странный скрип, будто старый корабль пронзила внезапная дрожь. Рассохшиеся доски гладко отполированной временем палубы зашлись в пляске торможения, качнулось пламя свечи от резкого порыва ветра, впрочем, уже ненужная в неярком костре холодных проснувшихся от ночного сна небес.