эту
уступку; ни от кого нельзя было добиться этого признания, а все сохранили свое
ничем не сокрушимое упорство, точно их тело не было чувствительно ни к огню, ни
к другим пыткам, а душа чуть ли не находила усладу в их страданиях. Наибольшее
удивление зрителей возбуждали дети, ибо и из них никто не поддался на то, чтобы
назвать императора своим властелином. Так сила духа превышала слабость тела.
2. Луп, тогдашний правитель в Александрии{48}, поспешил известить императора об этом движении. Тогда
император в том убеждении, что мятежническая страсть иудеев никогда не
укротится, опасаясь также того, чтобы они, соединившись вместе, не привлекали и
других на свою сторону, приказал Лупу разрушить иудейский храм в так называемом
Онийском округе{49}. Этот египетский храм
обязан своим основанием и именем следующему обстоятельству. Хоний, сын Симона,
один из иерусалимских первосвященников, бежал в Александрию от сирийского царя
Антиоха, воевавшего с иудеями. Птолемей, находившийся в разладе с Антиохом{50}, принял его дружелюбно. Тогда Хоний обещал
ему привлечь на его сторону всех иудеев, если он последует его совету. Когда
царь согласился сделать все возможное, он просил у него разрешения построить
где-либо в Египте храм и ввести в нем богослужение по иудейскому обряду, ибо
тогда, сказал он, иудеи еще решительнее будут бороться с Антиохом, опустошившим
иерусалимский храм, а ему, Птолемею{51},
сделаются еще преданнее, и много иудеев ради свободы религии переселятся в его
страну.
3. Эти соображения понравились Птолемею. Он подарил Хонию место в 180
стадиях от Мемфиса, в Гелиопольском номе{52}. Это место Хоний укрепил и построил на нем из огромных
камней храм, хотя не по образцу иерусалимского, а походивший более на цитадель,
вышиной в 60 локтей; жертвеннику же он придал форму иерусалимского, и храм
украсил такими же священными дарами, как в Иерусалиме. Только для светильника
он сделал исключение: вместо стоячего светильника он изготовил только золотую
лампаду, испускавшую лучистый свет, и ее он повесил на золотую цепь. Все
освященное место он обвел кирпичной стеной, которая была снабжена массивными
каменными воротами. Царь затем принес в дар большой участок земли, доходов с
которого хватило с избытком на содержание священников и на все нужды
богослужения. Намерения Хония в этом предприятии не были безукоризненны, им
руководило недоброе чувство к иерусалимским [451] иудеям,
внушенное ему памятью о его бегстве, и вот он думал, что постройкой храма ему
удастся отвлечь значительную массу иудеев. Впрочем, существовало еще древнее
предсказание, предвозвещанное еще шестьсот лет назад; ибо пророк Исаия прорицал
постройку иудеем этого храма в Египте