2. Рано утром римляне, в ожидании вооруженного сопротивления, приготовились
к сражению, накинули наступательные мосты на крепость и вторглись в нее.
Каково же было их удивление, когда вместо ожидаемых врагов на них отовсюду
повеяло неприветливой пустотой и, кроме клокотавшего внутри огня, над всей
крепостью царило глубокое молчание. Озадаченные этим явлением, они, наконец,
как при открытии стрельбы, подняли боевой клик для того, чтобы этим вызвать
находившихся внутри. Этот клик был услышан женщинами, которые вылезли из
подземелья и по порядку рассказали римлянам о всем происшедшем. В особенности
одна из этих женщин сумела передать в точности обо всем, что говорилось и
делалось. Римляне все-таки не обратили внимания на их рассказ, так как не
верили в столь великий подвиг, а постарались потушить пожар, быстро пробили
себе путь и втеснились во внутренние помещения дворца. Увидев же здесь в самом
деле массу убитых, они не возрадовались гибели неприятелей, а удивлялись только
величию их решимости и несокрушимому презрению к смерти такого множества людей.
[449]
Каким образом многие сикарии, бежавшие в Александрию, навлекают на себя
опасность. – Храм, некогда построенный первосвященником Хонием, из-за этого
опустошается.
1. После того как пала таким образом Масада, римский полководец оставил в
ней гарнизон, а сам с остальным войском возвратился в Кесарию, ибо неприятеля
уже не было в стране, и вся она продолжительной войной была покорена. Зато
теперь иудеи чужих стран начали чувствовать опасность своего тревожного
положения. Уже после падения Масады в Александрии, в Египте, погибла масса
иудеев. Дело в том, что проникнувшая туда часть партии сикариев, не
довольствуясь своим спасением, стала опять поднимать волнения и возбудила
многих из оказавших им убежище восстать во имя свободы, не считать римлян лучше
себя, повелителем же над собой признать одного Бога. Так как некоторые из
знатных иудеев{47} воспротивились им, то они
одних убивали, а других беспрерывно подстрекали к восстанию. Сознавая безумие
их затеи, знатнейшие члены совета в видах личной безопасности нашли невозможным
дольше терпеть. Они созвали всех иудеев в собрание, раскрыли безумные замыслы
сикариев и представили их как виновников всех бедствий. «И вот теперь, –
продолжали члены совета, – зная, что и удавшееся им бегство не может их
окончательно спасти, ибо как только они будут узнаны римлянами, их немедленно
казнят, они стараются подвергнуть заслуженной ими участи также и тех, которые
никогда ничего общего с ними не имели». Они советовали поэтому народу
остерегаться той беды, в которую хотят ввести его сикарии, и выдачей последних
в руки римлян доказать свою невиновность. Сознавая всю опасность своего
положения и убежденный этими речами, народ с яростью набросился на сикариев и
захватил их в плен. Шестьсот человек схвачено было на месте, другие, бежавшие в
глубь Египта и в особенности в Фивы, вскоре также были переловлены и доставлены
обратно. Их стойкость и безумие или сила духа – как угодно это называть –
возбуждали тогда всеобщее удивление: всевозможного рода пытки и мучения,
которым их подвергали только для того, чтобы они признали императора своим
повелителем, не склонили ни одного из них на