– Для начала ты должна убедить меня расстаться со всеми красотками, кроме жены, разумеется.
– Прямо сейчас убеждать?
– Ну, чем раньше начать, тем больше шансов на благополучное завершение.
– Хорошо… Фрэнк Ловайс, ты должен расстаться со всеми красотками, кроме жены, разумеется.
– Нет, Рыжая, – поморщился Фрэнк, – никуда не годится. Пораскинь мозгами, перед тобой запутавшийся человек, нестарый, в нем еще не все струны души оборваны, попытайся сыграть на них. Да и не мешает поближе подойти ко мне.
Спрыгнув с подоконника, я подошла.
– Так хорошо?
– Нет.
– А так?
– Нет.
– Нет, хорошо! И сам не приближайся!
– Почему?
– Потому что мне голову нужно высоко задирать, вот почему!
– Детка, тебе в любом случае придется подойти, иначе ты не сможешь вручить мне свои руки.
– А зачем их вручать?
– Видишь ли, без этого невозможно достичь естественной достоверности, к тому же нарушается целостность восприятия, не говоря о том, что начинающим руки всегда мешают.
– Не беспокойся, мне мои не помешают. Говорить? – Фрэнк кивнул. – Фрэнк Ловайс, ты должен расстаться…
– Ну, вот видишь, руки твои повисли. Ты не знаешь, куда их деть.
– Ничего не повисли. Я сейчас еще раз попробую. Фрэнк Ловайс, ты должен…
– Стоп.
– А если я их за спину спрячу?
– Это не поможет. В данной мизансцене у них есть одно-единственное положение и никакого другого. Прошу не забывать – настоящее искусство требует жертв и не терпит приблизительности.
– Ну, если уж требует и не терпит, – вздохнула я, придвигаясь к нему, как он хотел, и вручила ему свои руки; он их сразу пристроил у себя на груди. – Начинать?
– Валяй, – кивнул Фрэнк.
– Фрэнк Ловайс, ты должен расстаться со всеми красотками, кроме жены, разумеется.
– Это много лучше, осталось подправить текст. Постарайся сделать его максимально выразительным и не стоит прямо упоминать мою жену.
– То есть я могу говорить, как мне хочется?
– Конечно.
– Тогда… тогда. Фрэнк Ловайс… я хочу, чтобы ты немедленно покончил со своими лощеными красотками! На черта эти липучие сквалыги тебе сдались? У тебя есть кое-кто получше! И если ты будешь дальше упорствовать и погрязать, то кое-кто тебя обязательно бросит и будет, безусловно, права. Потому что как же иначе? Никакая женщина этого долго не вынесет. Я, например, тоже не вынесу, у меня уже сейчас все терпение на исходе, и забуду, что ты два раза меня спасал, и вообще тогда проваливай к чертям собачьим и даже навсегда! Точка! Я все сказала, лучше не смогу.
– Гм… убедительно. Должен сказать, пока ты спала, я отдал приказ отменить назначенные свидания.
Как отдал? Ты, разве, комедию сейчас разыгрывал?