Я звала Говарда, хоть кого-нибудь на помощь, но никто не отозвался.
Когда наконец появился Говард, за дверью было тихо, как в могиле. И я под ней уже не выла от ужаса, а сипло скулила на одной безнадежной ноте отчаяния.
Отодвинув меня с дороги, Говард открыл дверь своим ключом, вошел в комнату и сказал, что хозяин и мой брат живы.
Первая машина скорой помощи забрала Фрэнка, он был без сознания, а от второй Сид отказался, он пришел в сознание. Опираясь на Говарда, он добрел до нашей машины и там уже опять отключился. Он пришел в себя, когда мы приехали и я обтирала его лицо снегом. Сид схватил его зубами с моей ладони, проглотил, болезненно морщась, и сказал:
– Не надо плакать, милая, я забрал тебя. Пошли, нужно успеть собрать вещи, мы уезжаем. Сукин сын не оставит нас в покое.
– А Денни?
– Заберем по дороге.
Потом, пока мы ехали и летели, у Сида глаза большей частью оставались закрытыми, а на разбитых губах блуждала удовлетворенная улыбка. Он сказал, чтобы я не пугалась, это у него от снотворного, с ним все в порядке.
Забрав Денни, мы вернулись в аэропорт и полетели в Мексику, – а там наземным транспортом отправились до Вера-Крусс и морским – до Санто-Доминго и дальше до Касабланки.
Опасаясь появления Фрэнка, мы старались не оставлять следов. Всю дорогу Сид был начеку и не выпускал меня из поля зрения. В Вера-Крусс, когда Денни уснул в соседней комнате, Сид подошел ко мне, я в это время у зеркала волосы расчесывала, повернул к себе и точно как Фрэнк вдруг требовательно в губы меня поцеловал и спросил, не выпуская мою голову из своих ладоней:
– Понимаешь ли ты, как я люблю тебя?
Я кивнула.
– Ты принадлежишь мне одному.
– Ты забыл: я жена Фрэнка.
– Забудь этого ублюдка. Он принудил тебя.
– Я потом сама захотела.
– А меня… меня ты хочешь?
Я не ответила, это не было нужно, Сид всегда легко читал по моим глазам.
Денни сильно поразился, обнаружив нас утром все еще крепко спящими, голыми и вдобавок в объятиях друг друга. Это привело его в нешуточную ярость. Он с кулаками набросился на Сида.
Я была вынуждена сказать, что мы скоро поженимся, потому что Сид мне не родной брат, а приемный, отец его усыновил от абсолютно чужих людей, на это есть официальные документы.
Денни сердито проговорил, что может оно и так, но чтобы он не видел нас вместе, он не привык!
Но мы уже не могли прекратить, это было сильнее нас, мы не могли оторваться друг от друга, стоило Денни ослабить бдительность, только он был слишком хорошим сторожем. Сид мне грозился выпороть мальчишку, если тот будет упорствовать. Я уговаривала его подождать еще немножко. Сид вздыхал и бормотал, что я не знаю, чего это ему стоит.