– Я и чувствую себя незащищенной.
– Что ж, девочка, так и должно быть.
Несколько секунд они глядели друг на друга, потом Брайан вздохнул:
– Любовь – паршивая штука, а?
– Верно сказано, Брай.
– Ты ему рассказала.
– Рассказала ему что?
– Ладно тебе.
– Не понимаю, о чем ты толкуешь, Брай.
– Может быть, я толкую про Бобби?
– А, теперь догадалась.
– Ты мне всегда нравилась, Элизабет, – заметил Брайан. – Я даже тобой восхищался.
– Взаимно, Брайан.
– Я ведь хорошо с тобой обращался? – спросил он.
– Очень хорошо.
– Я ведь предоставил тебе жилье?
Она кивнула.
– И чем ты мне отплатила? – прошептал он. – Предала меня? Подвергла угрозе мой бизнес? А мою жизнь – опасности?
Она попробовала было все отрицать, но поняла, что он не собирается ей верить, так что решила зайти с другой стороны.
– Любовь – паршивая штука, верно, Брай?
– А то я не знаю, девочка, – вздохнул он. – А то я не знаю…
Эти слова будто повисли в воздухе, и он спросил:
– Куда он направился?
– Не знаю, – ответила Элизабет. – Честно.
– Я тебе верю, – сказал Брайан. – Скверно то, что дон Уэртеро не поверит.
– Нет?
– Нет. Но будет убедительнее, если я хотя бы попытаюсь вытрясти это из тебя.
– Понимаю.
– Ну и хорошо, – произнес он, выбираясь из кресла. Вынул ремень из брючных петель и закрутил вокруг кисти: конец с пряжкой удобно свисает и готов к действию.
– Только не по лицу, Брай, ладно? – попросила она, и голос ее задрожал. – Только не по лицу, хорошо?
Он пожал плечами и приступил, время от времени механически спрашивая:
– Куда он направился?
Он решил не выяснять у нее, почему Бобби Зет захватил с собой мальчишку.
Мальчик уснул у Тима на спине, обхватив его шею руками. Тим тащил его на себе, подхватив под коленки, и чувствовал на плече тяжесть головы. Так нести парнишку было легче – мертвым грузом, как мешок. Тиму доводилось таскать штуки потяжелее – на войне, в другой пустыне.
Но в той, другой пустыне им развозили чизбургеры и вареную кукурузу, розовый лимонад и шоколадное мороженое. Мороженое в пустыне, черт дери, думал Тим. Тогда-то он и убедился, что они победят, – когда дядя Сэм начал снабжать их шоколадным мороженым в пустыне.
Здесь – дело другое. Здесь-то ему нечего ждать помощи от дядюшки Сэма (скорее наоборот), так что он продолжал бодро шагать, двигаясь к горам, силуэт которых только-только начал вырисовываться на западе.
«Двигайся в сторону гор», припомнил Тим. Кажется, была такая реклама, нет? Двигайся в сторону пивных гор. Но нет, сейчас он не может себе позволить думать про пиво, как бы красиво это ни звучало, потому что не будет им ни пива, ни мороженого. До тех пор пока они не выберутся из пустыни.