– Элиза, – с ужасом спросил он, – что ты собиралась сделать?!
– Я… – Она не могла говорить.
Пит встряхнул ее, словно нашкодившего котенка.
– Ты сошла с ума?! Неужели ты и вправду собиралась броситься в реку?
– Пусти, – прошептала Элиза. – Отпусти меня, Пит, пожалуйста.
– Ни за что. – Он снова встряхнул ее. – Пока ты не придешь в себя. О чем ты думала? А твои сестры? Как же они без тебя?
Пока Элиза думала о сестрах сама, они представлялись ей мутными силуэтами; она просто боялась себе их представить, чтобы не отказаться от задуманного. Теперь же, когда о них заговорил Пит, лица Марты и Энн вспомнились Элизе отчетливо. И ужас захлестнул ее сильнее, чем сделали бы это воды реки Чарльз. Неужели действительно можно было полагать, что близняшки выживут в большом городе, где полно развратников вроде дядюшки Ворма и Стенли Будена? Какой же идиоткой она была!
И Элиза разрыдалась.
Пит немедленно прижал ее к себе, осторожно гладя по спине и успокаивая. Это было против всех правил приличия, однако сейчас Элизу они волновали меньше всего. Какие уж тут правила, когда она едва не совершила самую большую глупость в своей жизни!
Ей стало ужасно стыдно, так стыдно, что казалось, это жжет ее изнутри, словно проглоченный уголек. Сам господь послал ей Пита, чтобы было кому остановить и образумить ее.
– Как ты меня нашел? – прошептала Элиза, немного отстранившись от Свона и отчаянно шмыгая носом. Пит зашарил по карманам в поисках платка и, найдя его, протянул девушке.
– Селина видела, как Буден велел тебе убираться. Она не могла покинуть магазин и, разыскав меня, попросила найти тебя. Она боялась, что с тобой может что-либо случиться. И не напрасно. – Пит нахмурился. – Я расспрашивал людей на улицах, и мне сказали, что девушка, похожая на тебя, пошла в этом направлении. Я увидел, как ты поднимаешься на мост, и тогда понял, что ты задумала. Хорошо, что в мои обязанности входит умение быстро бегать!
Элиза вяло улыбнулась шутке.
– Неужели ты не видела другого выхода? – печально спросил Пит.
– Нет.
– Но так нельзя!
– Пит, – мягко сказала Элиза, стараясь этими словами заглушить сжигавший ее стыд, – ты же сам постоянно говоришь, что жизнь темна и беспросветна, что все вокруг плохо…
Рассыльный смутился, у него даже на щеках выступили неровные красные пятна. Он зачем-то стянул с головы кепку и принялся мять ее в руках. Ветер немедленно и зло взлохматил ему волосы.
– Но это совсем другое, Элиза. Я просто так вижу мир – пасмурно. Я никогда не соберусь его покинуть по своей воле!
– О, конечно, – с горечью сказала она. Способность мыслить более-менее рационально возвращалась к Элизе, и, несмотря на то что девушка больше не собиралась прыгать с моста, выхода из ситуации она не видела.