К счастью, в самый опасный момент подоспели Лютиен с Оливером во главе армии освобожденных узников и ударили на циклопов сзади, что и решило исход сражения.
Той же ночью гномы выбрались из рудников Монфора. Многие из них увидели свет звезд впервые за десять лет. Несчастные рухнули на колени, призывая проклятия на голову короля Гринспэрроу, и со слезами на глазах восхваляли отважного героя, Алую Тень.
Шаглин опустил могучую руку на плечо Лютиена.
— Ну вот, ты и получил свою армию, — констатировал он.
Окруженный пятью сотнями крепких гномов, Лютиен ничуть не сомневался в силе этой армии.
А вот Оливера продолжали мучить сомнения. Он еще раньше предлагал Лютиену отправить освобожденных гномов в горы, где до них не смогут добраться сторонники Гринспэрроу. А ему с юношей и, возможно, еще нескольким особенно известным повстанцам, по мнению хафлинга, следовало отправиться в отдаленные районы Эриадора и затеряться там, стать неприметными в этом краю бродяг. Несмотря на блестящую победу и всеобщее ликование, последовавшее за ней, Оливер не отказался от своей идеи. Бывалый хафлинг повидал в своей жизни множество стран, не исключая и Эйвона, и сейчас он не мог выкинуть из головы образ армии Гринспэрроу, идущей на подавление повстанцев. Много раз за последние недели хафлинг предавался размышлениям о том, предпочитают в Эйвоне гильотину или довольствуются обычной виселицей.
Оливер всю жизнь промышлял на большой дороге, и все же еще ни разу за ним по пятам не гонялась целая армия!
— Мы не можем отступить, — обратился к нему Лютиен, правильно поняв потерянное выражение, появившееся на лице приятеля. — Настал час падения Монфора.
— И возрождения Кэр Макдональда, — быстро добавила Кэтрин О'Хейл.
Тяжесть прожитых лет давила на широкие плечи старого волшебника Бринд Амора, а морщины, избороздившие его лицо, являлись следствием множества часов ученых занятий и тревог. И сейчас он тоже тревожился, поскольку для его родины, Эриадора, наступил критический момент. Однако его плечи не выглядели сутулыми, а любой, посмотревший на лицо старого мага, вероятно, даже не заметил бы глубоких морщин, завороженный ярким светом мудрых синих глаз.
Сейчас эти глаза сверкали еще ярче. Волшебник сидел в кресле с высокой спинкой возле письменного стола, находившегося в округлой пещере с грубыми стенами. Только тщательно выровненный пол свидетельствовал о том, что это помещение не было целиком творением природы. Единственным источником света в пещере являлись лучи, исходившие из хрустального шара, стоявшего на столе между человеческим черепом и древовидным канделябром.