Чекисты. Книга вторая (Беляев, Киселев) - страница 32

— Почерк Кравчука, — протянул полковник.

— На обороте еще что-то, — сказал майор.

Полковник перевернул записку и, обнаружив наспех дописанные слова, сказал:

— Это Дмитро. “Нависала опасность, но, кажется, я ее устранил”. И все.

— Какая опасность? — с тревогой спросил майор.

— Что-то было, — промолвил полковник. — Очередной мертвый пункт у нас где?

— У отметки “876”, юго-западнее Бабче, — доложил Паначевный.

— Кто же из геологов захвачен Хмарой? — спросил Прудько. — Почаевец или Березняк? Вот вопрос…

— Может, потихоньку обнадежить Тоню? Уж больно мучается бедняга!

— Погодите, — сказал полковник, — ведь мы сами еще ничего не знаем. Обнадежите, а потом еще сильнее растравите ее рану. Надо сперва уточнить.

— Уточним, — согласился Загоруйко, — но, во всяком случае, пока с Кравчуком порядок. Хотя, что это за опасность, которую устранил Дмитро? И почему именно Кравчука оставили в банде, а не Кучму?

— Двоих курьеров сразу послать за почтой не могли, — заметил Паначевный. — Это нарушило бы правила конспирации.

— В Добрый Кут вы выезжали? — спросил полковник у Паначевного.

— Так точно! Но безуспешно. Могила Задереги чиста. Цветов нет. А учительницы, сказал нам доверенный человек, уже шестой день в селе нет. Свет в хате не горит. Тишина.

— Вот это да! — протянул Загоруйко. — Неужели она ушла совсем в банду?

У каждой — свое горе

…Склонившись над кроватью учительницы, Тоня осмотрела ее и радостно сказала:

— Ну, видите, все идет хорошо. А вы боялись. Теперь могу вам сказать, что выкарабкались вы из очень неприятной истории. Отросток набух и каждую минуту мог прорваться. А тогда — перитонит…

— Вы не представляете себе, как я благодарна вам, пани доктор! — сказала учительница. — И мне так стыдно, что до сих пор я не могу еще зреванжуватыся!

— Что это значит “зреванжуватыся”? — заинтересовалась Тоня.

— Ну, отблагодарить вас как следует… Слова-то — пустое.

— Глупости какие! — вспыхнула Тоня. Как вы можете думать об этом?

В палату вошла санитарка и тихо сказала:

— Вас просят, Антонина Дмитриевна!

— Простите, я сейчас вернусь, Мирослава, — пообещала Тоня и, засовывая в кармашек фонендоскоп, быстро вышла в коридор.

В ординаторской ее ожидал майор Загоруйко. Белый халат кое-как наброшен поверх кителя. Видно, майор торопится, не собираясь долго задерживаться в больнице.

— Извините, ради бога, но дело очень срочное, — говорит майор. — Тонечка, вы мне говорили, что ваш жених хорошо пел…

— Он нашелся, да? — воскликнула Тоня.

— Тонечка, милая, не волнуйтесь… Еще пока ничего не известно. Ответьте, как он пел: хорошо или как любитель? Какой у него голос?