— Самогон… — усомнился Джура. — Где он его возьмет?
— Должен быть! — сказал Смок. — Если не будет, я первый ему шею скручу.
— Конечно, будет! — согласился идущий доселе молча бандит. — Я сам слышал, как, отправляя Стреляного в Волочийск, Хмара сказал ему: “А будешь возвращаться, то заскочи по дороге к Станичному и предупреди его, чтобы он обязательно, к празднику оружия продукты в Маняву доставил и самогона два бочонка”.
— Ну, тогда выпьем! — причмокнул Джура, и, перевесив автомат на другое плечо, зашагал быстрее.
Неподалеку от Богородчан
В прекрасном уголке Богородчанской верховины, около проселочного шляха, ведущего из Солотвина в Богородчаны, на горе Вознесенка, что возвышается над речушкой Манявка, и поныне сохранились руины Манявского скита.
В послевоенное время подземные ходы Манявского скита, которыми некогда спускались монахи к поточку Скитец, остатки подземных келий и подвалов были использованы бандеровцами для своих складов, бункеров и попросту для мест встреч.
…Медленно, озираясь по сторонам, пробирались в одно из таких подземелий бандиты Смока.
Бандиты задержались около кучи строительного мусора.
— Здесь, — показал Смок и, вытащив из темноты лопату, протянул ее Джуре.
Тот взялся за работу. Под мусором обнаружилась заплесневевшая крышка люка.
— Открывай-ка, не бойся! — крикнул Смок.
Джура поднял крышку люка и, пустив туда, в темноту, лучик фонарика, сказал:
— Что-то есть, и бочку ясно вижу.
Он присел, чтобы спрыгнуть вниз, но в это самое время на бандитов, заглядывающих в подвал, набросились солдаты и начали вязать их. Но отпрыгнувший в сторону Смок открыл огонь из автомата и наповал убил молодого солдата, ранил в руку Паначевного. Потайным ходом Смок прорывался в сторону Скитеца. Помчался туда за ним один из колхозников, но, спрыгнув в ручеек, Смок оттуда, снизу, дал очередь. Пуля сбила шляпу с колхозника. Он отпрыгнул в сторону.
Поодаль от руин Манявского скита, под валом, на котором выросли одинокие, печальные пихты, лежали хмурые связанные бандиты. В стороне было свалено их оружие. Прикрытый березовыми ветками лежал на полянке убитый солдат. Его товарищи охраняли бандитов. А еще дальше, под тенью старой липы, морщась от боли, прижимая к груди забинтованную руку, лейтенант Паначевный диктовал радисту, присевшему у рации:
— Пиши. Операция закончена. Бандиты Хмары, посланные в Манявский скит, за исключением Смока, захвачены живьем. Смок, отстреливаясь, ушел в сторону Богородчан. Наши потери: убит рядовой Кинаш, я легко ранен. Жду ваших распоряжений. Все.
Паначевный, кусая от боли губы, лег на траву.