- А что я по-твоему пытаюсь сделать, Ангел? Или ты думаешь, что мне нравится тут приказы налево и направо раздавать, и я так развлекаюсь...
- Всё так, Пони, но...
- Но что?!
Как бы потактичней ей объяснить? Я тяжело вздохнула:
- Слушай, ты пойми, что держать Ниа взаперти, значит - просто засунуть ее в такую же камеру, как та, из которой вы так старательно ее вытаскивали. Разницы нет. Да, тебе не нравится ситуация, мне - тоже. Да, это очень опасно, но все дело в том, что у нее должен быть выбор. Если Ниа действительно вызвала Роберта, то только ей решать - уезжать с ним, или остаться. А в противном случае - объясни мне, ради бога, чем твое насилие лучше тех вещей, что проделывал с ней муж?
- Да уж лучше, - насмешливо ответила Пони. - То, что я делаю, я делаю для ее же блага: мне нужно защитить ее и всех нас!
- Понимаешь ли, Пони, я больше чем уверена, что муж Ниа точно так же думает о себе, любимом: "это для ее же блага...", "она мне еще спасибо скажет...". И кто из вас прав? Ниа - взрослая девочка и в состоянии сама решать за себя!
- Да уж, в одиночку она разберется с ним быстро!..
Я подошла ближе.
- Не тебе, и не мне это решать, Пони. Ты должна дать ей шанс. Вот что ты должна, и мне почему-то кажется, что на самом деле ты понимаешь это.
Я видела, как до нее начало доходить. Она стиснула челюсти и напряглась, словно сопротивляясь тому, что я ей втолковывала. Наконец, очень неохотно Амазонка произнесла:
- Не могу же я быть нянькой...
Я не сдержала улыбки:
- А тебе и не нужно. Я возьму это на себя.
- О, нет. Нет, нет и еще раз нет, Ангел. Даже не думай.
- Пони...
- Сказано, забудь! Это - моя проблема, и лучше уж я сразу позволю ублюдочному муженьку Ниа поднести пистолет к моему виску и нажать на курок. По крайней мере, тогда я умру быстро и только один раз. Да если с тобой что-нибудь случится, Айс сначала аккуратненько четвертует меня, потом добьет, а потом очень добросовестно оживит только затем, чтобы прикончить снова. Ну нет, Ангел, не могу.
- Пони, послушай...
- Нет, извини.
Я смотрела на нее, изо всех сил стараясь не расхохотаться, потому что вдруг представила себе детскую площадку и упрямую малютку Пони, которая старательно зажмуривается, затыкает пальцами уши и кричит: "А я не слышу! Ля-ля-ля... А я не слышу! Ля-ля-ля... Все равно не слышу!.."
Вероятно, отголоски тяжелой внутренней борьбы со смехом все-таки отразились на моем лице. Амазонка на середине оборвала свою прочувствованную речь и, уперев кулаки в бедра, уставилась на меня:
- И что, черт возьми, так тебя забавляет?