Локридж высадил его прямо напротив здания, а сам поехал на стоянку. Двери были уже закрыты, но Тони Бэнкс предупредил, чтобы он нажал кнопку домофона, если будет поздно. Маккалеб так и сделал, и Тони Бэнкс сам открыл ему дверь. В руках он держал небольшой пакет из оберточной бумаги, который вручил Терри.
— Это все? — спросил Маккалеб.
— Кассета и снимки. Все приличного качества, — сказал Тони.
Забрав пакет, Терри спросил:
— Сколько я тебе должен, Тони?
— Нисколько. Рад был помочь, — улыбнулся Тони.
Пожав Тони руку, Маккалеб собрался уходить, и уже на ходу добавил:
— Я должен тебе кое-что сказать. Я больше не работаю в Бюро, Тони. Извини, что ввел тебя в заблуждение, просто.
— Я знаю, что ты уже не сотрудник Бюро.
— Знаешь? — удивился Маккалеб.
— После того как я не смог дозвониться до тебя в субботу, я позвонил по рабочему номеру. Телефон был на том письме с благодарностью. Оно висит у нас на стене, ты видел. Там мне сказали, что ты уже почти два года как на пенсии.
Маккалеб бросил оценивающий взгляд на Тони:
— Тогда почему ты решил мне помочь?
— Потому что ты хочешь найти типа, что на пленке. Удачи тебе. Надеюсь, ты скоро его прижмешь.
С этими словами Тони закрыл за ним дверь. Маккалеб хотел поблагодарить его, но было уже поздно.
«Шерман-маркет» был почти пуст, не считая двух девочек, возившихся у полки с конфетами, и молодого человека за прилавком. Маккалеб надеялся, что увидит там пожилую вдову Кана, но ее не было. Тогда Терри медленно и отчетливо заговорил с молодым человеком, рассчитывая, что тот понимает английский лучше, чем пожилая кореянка.
— Я ищу женщину, которая работает здесь днем. Молодой человек — скорее, еще подросток — с неприязнью посмотрел на Маккалеба.
— Не надо говорить со мной как с умственно отсталым, — сказал он. — Я прекрасно говорю по-английски. Я здесь родился.
— Ох, — произнес Маккалеб в некотором смущении. — Извините. Просто женщина, с которой я разговаривал, понимала меня с трудом.
— Это моя мама. Она тридцать лет прожила в Корее и говорила только по-корейски, когда они перебрались сюда. Вы бы оказались в Корее, посмотрел бы я на вас через двадцать лет.
— Послушай, я не хотел тебя обидеть. — И он развел руками в комично-виноватом жесте.
Однако паренек, похоже, не «оттаял».
— Ты сын Чан Хо Кана?
Тот кивнул.
— А вы кто такой?
— Меня зовут Терри Маккалеб. Мне очень жаль, что твой отец погиб.
— Чего вы от нас хотите?
— Я выполняю поручение родственников той женщины, которую здесь убили…
— Какое поручение?
— Найти убийцу той женщины и твоего отца.
— Моя мама ничего не знает. Оставьте вы ее в покое. С нее и так достаточно.