Краем глаза Волк зацепил мерно раскачивающуюся сзади и чуть правее фигуру напарника. Фашист бежал легко и свободно, казалось, не шагает по земле, а парит над ней, не касаясь поверхности. Бежал чуть ближе, чем надо, и не прямо за спиной Волка, а чуть сбоку. Так бегут, равняясь на слабейшего, замыкающие разведгрупп, чтобы в любой момент успеть поддержать, подхватить, а то и пнуть готового свалиться «мешка». Когда-то так бегал сам Волк, внимательно следя за расходующим последние силы бойцом, тщательно просчитывая, сколько тот еще вытянет, когда придет настоящий край и потребуется помощь замыкающего. Теперь роль «мешка» отвели ему самому, дожился, блин! Обида подхлестнула, заставила живее перебирать ногами, он почти догнал задававшего темп Абда-первого. Вот мол, знай наших! Скосил победно взгляд на Фашиста и прочел в его глазах явный скепсис, так смотрят взрослые, на упрямого и своенравного ребенка, упорно пытающегося что-то им доказать. «Не пыжился бы ты, дядя Женя! — казалось, говорили глаза напарника. — Нечего тут лихость молодую демонстрировать. А то, как бы тебя после таких демонстраций еще и тебя на себе тащить не пришлось!» Волк, задыхаясь от обиды, до хруста сжал челюсти, вроде и не сказал ему ничего младший товарищ, а ощущение такое, будто по щекам отхлестали. Про себя он решил, что лучше сдохнет, чем хоть раз собьет темп общего движения группы.
К участку забора, где вчера проводили переброс, они выскочили, когда Волк уже готов был упасть. Он еще держался только на одном самолюбии, а ведь пробежали всего ничего, километра полтора не больше. Другое дело, что темп, взятый Абдами, для иного «спортсмена» был бы хорош и на стометровке. Так что к проволочной сетке забора Волк подбежал уже на одном характере, ни сил, ни дыхания к тому времени не осталось. У забора ливанцы дисциплинированно остановились, уложили носилки с так и не пришедшим в себя раненым, пригнули к земле второго пленника. Абд-первый присел рядом, настороженно оглядываясь по сторонам, а Абд-второй скорой трусцой припустил назад, по своим же следам и залег метрах в пятидесяти от группы, там, где дорога, вьющаяся вдоль контрольно-следовой полосы делала поворот. Вытянув из брезентового чехла полевой бинокль, ливанец принялся внимательно наблюдать за убегающей к горизонту накатанной колеей. Если погоня придет, то только оттуда, и пока Абд не ушел с выбранной позиции, израильтянам ни за что не удастся внезапно подобраться к группе. Волк, тяжело дыша, опустился на землю, жадно хватал широко распяленным ртом летевший над холмами горячий ветер. По идее, сейчас он должен был руководить действиями группы, но, давно зная своих людей, Волк считал, что вмешиваться в отрепетированный и отлаженный процесс лишний раз не стоит. Ни к чему создавать лишнюю неразбериху. К тому же сил на это уже элементарно не было. Необходима передышка, пусть самая короткая, пусть всего несколько минут… Но эти минуты следовало провести в максимальном расслаблении, давая отдых натруженным мышцам, позволяя судорожно сокращающимся легким насытить их кислородом. Иначе следующую часть пути ему просто не выдержать.