— Я не знал, что Ян Борисович…. В таких условиях….
— Да это не о нём, а вообще, — Сталин неопределённо покрутил рукой. — Вот царские полковники знали толк в удобствах? Ну не смущайтесь так, Сергей Сергеевич. Были там и положительные моменты. Мундиры, к примеру, взять. А? Я ведь ещё в восемнадцатом году предлагал товарищу Ленину оставить погоны в армии. Нет, послушался к мнению иудушки Троцкого.
Сталин жестом попросил Каменева разлить коньяк и, взяв бокал, продолжил:
— Кто придумал эти серые гимнастёрки, я? Или, — последовал ненавидящий взгляд на вешалку, — фуражки утконосые? А вот представьте себе, Сергей Сергеевич, будто стоим мы на трибуне мавзолея, Первомайский парад принимая. Белые кителя, а на них погоны золотые. На груди ордена теснятся. С бриллиантами и рубинами. Да на орденах князь Кутузов, граф Суворов, князь Александр Невский. Представляете?
Каменев представлял. Но понимая, за такими откровениями может последовать всё что угодно, мысленно примеривал не белый парадный китель, а элегантную телогрейку с номером на груди. Сжав бокал, он одним глотком проглотил содержимое, которое огненной бомбой взорвалось в желудке.
— Вот это правильно, Сергей Сергеевич. — Похвалил товарищ Сталин. — Сразу видно военного человека. Принял — и снова в бой. Одобряю. Борис Михайлович Шапошников тоже такой. Стакан коньяка выпивает, и в свою академию лекции читать. "Не могу", — говорит, — "я трезвый без слёз на красных командиров смотреть". Сразу видно — настоящий полковник, как и Вы. Ну зачем же по привычке пытаться занюхать аксельбантом? Вот, брынзу рекомендую.
Иосиф Виссарионович сам последовал своему совету, взял кусочек сыра, переложил его веточками кинзы, внимательно осмотрел, будто выискивая недостатки, и отправил в рот.
— Неплохо. Давайте-ка, я разолью ещё по малой толике, а Вы, Сергей Сергеевич, прочитаете новую телеграмму с «Челюскина».
Замнаркома ознакомился с текстом и в недоумении поднял голову.
— Бред какой-то, товарищ Сталин.
— Ну почему же? Мне наоборот, даже при заочном знакомстве, комбриг Архангельский показался весьма здравомыслящим человеком. Или Вы о том, что комбриг Берия оказался старшим братом первого секретаря грузинского ЦК? Эка невидаль, потерялся человек в младенчестве, а родители нового ребёнка в честь старшего назвали. У нас на Кавказе и не такое происходило.
— Я не о нём, Иосиф Виссарионович. Это о «Пижме». Кому могло взбрести в голову отправлять Северным морским путём две тысячи заключённых?
— И каких, заметьте. Большая половина из них — редкие специалисты, так нужные сейчас в промышленности. Особенно в военной. Кстати, обратите внимание, что комбриг Берия предлагает создать для них особые закрытые конструкторские бюро, остроумно назвав их шарашками. Замечательно человек разбирается в психологии русского интеллигента. Не находите? Только работа под принуждением позволит им полностью реализовать свой потенциал. А иначе — так и будут сидеть на кухнях, перемывая мои косточки и вынашивая грандиозные планы обустройства страны.