– Если бы я не должен был находиться завтра в полку, – дал командиру слово, – поверь мне, я бы избил этого альфонса, этого извращенного хлыста шпицрутеном, дал бы ему по морде!..
Он отпустил плечо Кольского, и снова несколько шагов они прошли в молчании.
– Вы… вы считаете, пан ротмистр, что… мистер Хове… любовник пани Добранецкой?
Ротмистр прыснул со смеху.
– Вы забавный парень! Считаю ли я! Да это же очевидно! Она его любовница и в довершение всего боится!
– С чего вы взяли, что она боится? – надломленным голосом спросил Кольский.
– Как это с чего? Но это же не вызывает никаких сомнений. Я собирался с ней поужинать, а в это время приполз этот хлипкий оболтус, и она не решилась его выставить. Почему? Потому что боится его или боится его потерять. Такие иностранные пресыщенные типчики на все способны, дорогой доктор.
И добавил после паузы:
– Свиньи!
Улицы были почти пустынны, часть фонарей погашена. После знойного дня прохладное дуновение ветра приносило облегчение, но Кольский этого почти не замечал.
– Естественно, – начал ротмистр снова, – она вынуждена была в последнюю минуту пригласить вас, чтобы спасти ситуацию по отношению ко мне.
– По отношению к вам? – удивился Кольский. – Но из этого следует, что она и ваша любовница.
Ротмистр посмотрел на него как на сумасшедшего.
– Ну что там опять с вами? По крайней мере, – сказал он неохотно, – я влюблен в нее, но без взаимности.
В конце концов ротмистр как-то странно хмыкнул и замолчал.
Они подходили уже к Маршалковской, когда ротмистр остановился и, вонзив указательный палец в плечо Кольского, сказал:
– Задумывались ли вы когда-нибудь над странной психологической загадкой? Предположим, что у вас роман с замужней женщиной, роман и все тут, обычная вещь. Досконально знаешь, что она должна одаривать и мужа своими ласками. Этого мужа ты встречаешь, черт возьми, ежедневно и, в сущности, даже любишь его. Но насколько иначе выглядит ситуация, если та самая женщина связана не только с мужем, но еще с каким-нибудь мужиком! Вот тогда уже все нутро переворачивается! Разорвал бы соперника в клочья! Как это понять? Откуда такая разница отношений?..
Кольский покачал головой.
– Не знаю. Я не разбираюсь в этом.
– Вот именно. Философы там о разных вещах пишут, о какой-то критике чистого разума и других пустяках, которые никогда и никому не пригодятся, вместо того чтобы заняться жизненно важными вопросами. Ну, ничего, не беспокойтесь. Через месяц заканчиваются маневры, и я не желаю этой вонючке оставаться в Варшаве. А ты парень что надо, честное слово! Когда вернусь в Варшаву, мы должны чаще встречаться. Ты играешь в бридж?