Пока Слокум на крыльце делал заявление для прессы, не говоря толком ничего, я попросил у Макдейсса разрешение покинуть дом через заднюю дверь. Разумеется, я хотел избежать вспышек фотокамер и громких вопросов, которые заставили бы выглядеть виноватым даже папу римского. А кроме того, надо было проверить подвал. Я надеялся, что обойдусь без сопровождения, но Макдейсс отрядил полицейского в форме по имени Эрни, чтобы тот убедился в моем убытии. Очень мило со стороны детектива, не правда ли?
При включенном свете подвал уже не выглядел столь угрожающе. Темные ящики превратились в картонки со всякой всячиной. Кучка причудливых приспособлений на самодельном верстаке оказалась инструментами сварщика: горелка, маска, воспламенитель, мотки припоя, и все это было покрыто слоем пыли и мусора. Печальные останки неисполнившейся мечты Ральфа Чуллы.
Когда Макдейсс задал вопрос о мотыге в машине Стэнфорда Куика, я просто пожал плечами и сказал что-то насчет сада в усадьбе Куиков в Глэдвайне. Я нарочно не рассказал Макдейссу об оборудовании, одежде и оружии, погребенном в подвале Ральфа Чуллы, и у меня были на то причины. Риелтор Шейла сделала мне одолжение и пресекла поползновения потенциальных покупателей этого старого дома. Она сказала, что к нему проявили удивительный интерес. Я не хотел, чтобы пошли слухи об обыске в подвале, прежде чем выясню, от кого именно исходит такой интерес.
– На выход сюда, мистер Карл.
– Спасибо, Эрни. Если хотите, можете вернуться. Я найду дорогу сам.
– Ничего, – сказал Эрни и открыл передо мной дверь. – Всегда рад помочь.
Под его пристальным взором я сел в машину, завел мотор и выехал в переулок, обогнув «вольво» Стэнфорда Куика. Похоже, сейчас полицейских обучают лучше, чем раньше.
Когда машина выезжала из переулка, перед капотом неожиданно возникла темная фигура. Я едва успел ударить по тормозам.
Неустрашимая Ронда Харрис.
Я опустил оконное стекло. Она обогнула капот и оперлась рукой о дверцу.
– Может, подвезете?
– Вы пропустите заявление мистера Слокума для прессы, – сказал я.
– Он говорит что-нибудь важное?
– Нет.
– Тогда я лучше поговорю с вами.
– Это вряд ли, Ронда. Мне нечего сказать прессе.
Она лукаво улыбнулась:
– Я чувствую себя виноватой, после того как ушла от вас тем вечером.
– Это оказалось для меня неожиданностью.
– Дело, которым я занималась, завершилось быстрее, чем предполагалось. Я зашла к вам домой, но вас не было.