– Это все, чего вы хотите?
– Ты правильно понял. Нужно заключить сделку, отправить его куда подальше. Может быть, в Белиз. Ты когда-нибудь был в Белизе?
– Вообще-то да.
– Я слышал, прекрасное место, чтобы прожить остаток дней.
– Не совсем так, – сказал я. – Но почему у меня такое чувство, Теодор, что, как только вы найдете моего клиента, он умрет так же быстро, как Ральф и Хьюго?
– Не будь глупцом. Они были моими друзьями. С какой стати я стал бы убивать своих друзей?
– Из-за Шанталь.
Он откинулся назад, уставя на меня большие голубые глаза.
– Ты не находишь, что несколько легкомысленно выкалывать на груди имя девочки, которую ты никогда не видел?
– Безусловно.
– Это восхитительно, черт возьми! У тебя наверняка есть задатки продюсера. Но ответь мне, малыш, зачем?
– Наверное, чтобы я не забыл. – Я поднял бокал. – Чтобы меня не прельстила ни роскошь, ни развлечения. – Я выпил вино и поставил бокал на стол.
– Ты ее ангел мщения, не так ли?
– Возможно.
Он засмеялся.
– Почти романтично, малыш, за исключением того, что ты имеешь худшее представление обо всем случившемся.
– Вы сказали, что Шанталь была лучшей частью вашей истории. Что вы имели в виду? – спросила Моника.
– Только то, что сказал. Если думаешь, что я строил свою новую жизнь только на преступлениях, то ошибаешься. Было и кое-что героическое. Я не обижал твою сестру, я спас ее. Дал ей жизнь, о которой она мечтала.
– Мы должны в это поверить? – поинтересовался я.
– Лу, – позвал Перселл, – подавай десерт. У меня сегодня вечером свидание. Ей двадцать четыре. Челюсть боксера, зато двадцать четыре года. И она хочет сниматься в кино. Можешь себе это представить?
– Вы ведь на самом деле не думаете, что от нас можно отделаться голословными утверждениями? – спросил я.
– Если бы я так думал, вас здесь не было бы, малыш.
– Тогда расскажите, что случилось с Шанталь.
– Зачем спрашивать меня? Почему бы не спросить у нее?
– У Шанталь? – переспросила Моника.
– Конечно, детка. Как насчет завтра? Днем вас устроит? Я обо всем договорюсь. Пора встретиться с сестричкой, как по-твоему?
– Кажется, меня тошнит, – сказала Моника Эдер.
– По сценарию это мои слова, – ответил я.
– Нет, правда. Останови машину. Мне нужно выйти. Пожалуйста.
– Мы на автостраде, Моника. Если мы остановимся посреди дороги, нас кто-нибудь пристрелит.
– О Господи, Господи, Господи!
– Успокойся.
– Не могу успокоиться. У меня будет сердечный приступ прямо здесь, в этой паршивой машине.
– Но я взял лучшую модель. Эта машина обходится мне в лишние семьдесят пять баксов в день.
– У меня какие-то вспышки в глазах.