На подземной стоянке места для посетителей были заняты, поэтому мы припарковались как смогли – если точнее, на двадцать второй площадке. Думаю, что никому не помешали, поскольку машину старухи из двадцать второй квартиры, наверное, давным-давно изъяли за неуплату кредита. У главного входа в здание Моника немного потопталась и нажала кнопку семнадцатой квартиры.
Она собиралась уже нажать еще раз, когда из домофона раздался голос:
– Кто там?
Женский, удивительно знакомый голос.
Моника застыла, не в состоянии ответить, ее рука повисла в нескольких сантиметрах от кнопки, как пальцы Адама Микеланджело – от длани седобородого парня.
– Нас прислал мистер Перселл, – сказал я в микрофон. – Мы приехали, чтобы встретиться с Шанталь.
– Вас только двое?
– Да.
– Тогда входите. – Раздался зуммер. – Не бойтесь Сесил. Если будете держать руки в карманах, он их не откусит.
Сесил – белый тупоносый пес, с одним черным, другим белым ухом – лежал в шезлонге у бассейна. При виде нас он спрыгнул на пол и рысцой затрусил в нашу сторону. Он был некрупный, мне по колено, но с первого взгляда стало ясно, что эта торпедообразная зверюга способна разодрать меня на кусочки неторопливым щелчком пасти и одним рывком головы. Я сунул руки в карманы. Сесил понял это как угрозу и затрусил быстрее.
Я попятился, Моника присела. Пес подбежал к нам. Моника протянула руку ладонью вверх. Сесил обнюхал ее пальцы, наклонил голову, словно сбитый с толку, и вдруг потерся мордой о протянутую руку.
– Вот хороший мальчик, добрый мальчик, – сказала Моника. – Он похож на моего Люка и хочет только, чтобы его погладили.
– Сесил, ко мне, – послышался голос неподалеку от нас.
Пес быстро лизнул руку Моники, подбежал к открытой двери и потерся носом о ногу высокой молодой девушки в джинсах и футболке.
Брайс.
Почему-то я не удивился.
– Обычно ему не нравятся чужие, – сказала Брайс, уперев в меня холодный беззастенчивый взгляд.
– Это твой? – спросила Моника, поднимаясь.
– Его хозяин – управляющий домом. Но я за ним ухаживаю.
– Как дела, Брайс? – спросил я.
– Хорошо. Я так и думала, что это будете вы, принимая во внимание татуировку и все остальное.
– Ты знаешь Шанталь? – спросила Моника.
– Думаю, да, но называю ее по-другому.
– А как ты ее зовешь? – спросил я.
– Мама.
– О, дорогая! – сказала Моника, шагнув к ней. – Посмотри на себя. Посмотри, какая ты хорошенькая. Ты знаешь, кто я?
– Нет.
– Мне казалось, твою мать зовут Лена, – заметил я.
– Да. Или звали. Или еще как-нибудь, я не знаю. Это ведь Лос-Анджелес, да?
– А что насчет отца? Кто твой отец, Брайс?