Дантоев привык задавать односложные вопросы:
— И?..
— Идут в Хару, — подтвердил особист.
Дантоев уточнил:
— А там?
— А там у нас никого нет. Но, все говорит за то, что там склады, и, что именно там базируется Тахир. А он уже всю округу под себя подмял.
После значительной паузы полковник снова спросил особиста:
— Так говоришь, со всей провинции туда идут?
— Так точно, со всей.
— А как думаешь, капитан, сколько их всего?
Озеров не нашел что ответить:
— Дак…
К обсуждению подключился начальник штаба — майор Синельников:
— Во всяком случае, соберется достаточно, чтобы ими заняться.
Дантоев уселся перед картой:
— Это и есть Хара?
Угадывая ход мыслей комбрига, Синельников принялся докладывать в подробностях:
— Три наших батальона и батальон разведки наших братьев…
Дантоев бросил поощрительный взгляд на начштаба.
Синельников продолжил:
— План следующий… Лучше всего было бы оставить все, как есть: в Асадабаде отправляем офицеров в город, за продуктами и начинаем формировать ложную колонну. Пусть с Верблюда сигнализируют. Пусть они собираются в Харе. А мы, забрасываем пехоту вертолетами на главенствующие вершины и подтягиваем броню…
При этих словах замялся Майор Величко, начальник артиллерии. Дантоев поднял вопросительно брови.
— Разрешите, товарищ полковник!
Дантоев кивнул. Величко, как всегда, говорил торопливо и невнятно:
— Из штаба армии доводили: Исламабад закупил партию зенитно- ракетных комплексов «Блу-пайп». А американцы закончили разработку нового комплекса — «Стингер».
Комбриг переадресовал Синельникову:
— Как думаешь, теоретик, где они его испытывать будут? Может, в Алабаме?
Синельников постарался парировать:
— Ночью, десантирование… Этого еще никто не применял. На подлете летчики могут погасить фонари. А стрелять на звук в горах — дело не благодарное. Они точно такого не ждут. Пехота заткнет им выход из ущелья и перекроет отход в горы. Затем, как ершом, прочесываем броней ущелье; громим и склады, и значительное формирование живой силы противника — банду Тахира.
Согласование и утверждение плана операции в штабе армии и в округе отняло еще несколько дней — до седьмого марта…
…Детей рожали совсем близко — от "Приемного покоя" и полсотни шагов не было. Папашки, какие помоложе, едва в сугробах не валялись. То ли от счастья, то ли от доз чрезмерных. Стоило только девченкам продемонстрировать в окне своего отпрыска — нового Человека! Впрочем, публика повзрослее, повизгивая от умиления, реагировала не менее выразительно.
Нервно меряющую тротуар шагами Валентину Алексей остановил, как ему казалось, резонным вопросом: