Александр почернел как туча:
— Богдана? Что…о? Ах ты сука.
Через мгновение Сашка вскипел и, отбросив всякие нормы поведения, громко до неприличия выплеснул:
— Ты хоть знаешь где он!? Сука ты! Ты знаешь, где он служит, тварь?!
Теперь окаменела Ирина. Не сводя глаз с Александра она шлепнула о подоконник листком бумаги, отобрала у подруги фломастер и принялась писать. Через полминуты она прижала листок к стеклу: "Он в Союзе с ранением был. Даже ты не знаешь, братик".
Дождавшись, когда у Сашки отвиснет челюсть, Ирина снова принялась писать. Саня прочитал: "Он уже бросил меня, можешь не переживать". У Сашки все чувства в клубок свернулись. А Ирина, уже едва справляясь со слезами, снова взялась за фломастер. Ее подружка с ужасом в глазах приложила ладонь к губам. А Саня и так уже не знал, как справиться с нахлынувшими на него чувствами.
Ирина продемонстрировала последнее: "Я всех вас ПРОКЛЯНУ".
Где-то у Сашки за спиной закричала мать:
— Саня! Саня!
Не сводя глаз с окна на втором этаже дома, в котором рожали новых людей, спотыкаясь о сугробы, Александр отправился к машине.
Настроение у всех было премерзкое. Только Наумыч заметил, что парень не в себе. Захлопнув дверь и отвернувшись от матери, Саша уставился невидящими глазами в окно. Старик спросил:
— Кого Вы нашли там, Саша?
— Да так… сучка одна… — попытался отмахнуться Александр.
Валентина присмотрелась к сыну повнимательнее. С переднего пассажирского сидения обернулся Алексей:
— Ты, нашкодил, что ли?
— Та не, не я… Но сука редкая…
Хлесткая пощечина наотмашь пришлась по носу и глазам.
Александр взвыл от боли и обиды:
— За что, мама?!
— Далеко пойдешь, сыночек… Твоя мама, есть такая, тоже сучка редкая, тоже там тебя родила…
Он умел ждать сутками. Ожидание никогда не нарушало его равновесия. Он умел ждать. Вернее, он умел занять себя во время ожидания. Ему никогда не было скучно. В любом мельчайшем камушке он видел целую историю. И каждая травинка могла рассказать ему столько, что он не успевал даже восхититься красотой ее души. В беседах с ними, он мог провести, казалось, вечность. Размышления настолько занимали его внимание, что он испытывал лишь легкое разочарование, когда минуты покоя прерывались суетливыми необходимостями действительностей.
И сейчас он даже немного расстроился. Ему казалось, что он только присел побеседовать с источником. Низари постарался отогнать горечь разочарования. Тем более, что с Тахиром они не виделись уже несколько месяцев. Но приветствовали они друг друга, будто расстались только вчера: обнялись и трижды коснулись поочерёдно левой и правой щекой, начиная с правой. Тахир слегка поморщился. Ожог на щеке еще давал о себе знать. У Низари были такие же раны. Только на руках.