Девочка съежилась и застыла, приникнув к щелке, в то время как тетенька, пробормотав: "Все пойдут - так и мы пойдем..." и умостившись на трубно екающей кровати, нажала кнопку, - в холле, освещенном прерывистым светом жужжащей газосветной трубки, мигнула груша лампочки над дверью. Дверь начала открываться, а девочка вдруг почувствовала, что больше не в силах ни смотреть, ни слушать; к горлу у нее подкатило, руки дернулись к лицу, чтобы намертво захлопнуть глаза, а если удастся, и уши, - и замерли на полпути, потому что в комнату, одетый лишь в пыльную - рубашку? тунику? тряпку? - спокойно вошел мальчик.
С разинутым ртом тетенька приподнялась на локте. Потом, захлопав другой рукой по столику и не сводя с гостя остекленевшего взгляда, машинально нащупала и перевернула песочные часы - подставка громко цокнула в тишине, и, казалось, стало слышно, как течет песок.
Девочка забыла дышать.
- Ты... - выдавила тетенька, - ты... ко мне?
- К тебе.
Она прерывисто села, сбросила ноги на пол - протяжно закричали пружины. Одернула подол рубахи, непроизвольно попытавшись прикрыть тошнотворные колени.
- З-зачем?
Мальчик молчал, холодно глядя ей в лицо. Щеки ее вдруг стали пунцовыми.
- Господи, да что я!.. Миленький... иди, ну... не бойся...
- Ты меня не помнишь? - не трогаясь с места, спросил мальчик.
- Помню, - упавшим голосом сказала тетенька и нервно собрала у горла воротник. - Только я тогда знать не знала, что ты такой... - Совсем робко, тихонько спросила: - А... а правду говорят, будто от тебя... детки могут...
- Не знаю.
- От этих-то от всех грязь только одна... А?
- Ты хотела бы ребенка?
Напряжение вдруг спало. Тетенька поникла и кивнула почти равнодушно.
- Он был бы тебе благодарен?
- За что?
- За себя.
- Нас рожали - не спрашивали, - огрызнулась она. Потом мечтательно проговорила: - Я б его баюкала...
Мальчик демонстративно обвел комнату взглядом, спросил хлестко, как выстрелил:
- Здесь?
Она набычилась. Злобно выкрикнула:
- Ты зачем пришел? Ты мучить меня пришел? Вали отсюдова!
- Разве у тебя не было детей?
Она смотрела непримиримо.
- А я?
Она не сразу поняла. Потом вцепилась себе в голову, топорща жидкие волосы, так скрупулезно уложенные только что.
- Нет!! - дико закричала она. - Не я тебя рожала, не я!! Да что же это... Ой, мамоньки! Ведь прознают во внутренних делах - распотрошат, как есть живьем распотрошат - как, мол, я тебя выродила такого... Не я!! Не я! - отчаянный крик бился в тесные стены. - Нас на второй день, кто уцелел, сюда свозили - колесо лопнуло, шофер менять стал. А тут из рощи ты выполз - обгорелый, чокнутый, взрыв там был какой-то... Ну, я тебя взяла да вечером профессоровой жене отдала - ихний-то сыночек погиб... Из рощи приполз!! Поняли?! - неизвестно к кому обращаясь, выкрикнула она - и затихла, кулаками растирая слезы.