— Ми его браття,— обьяснил старший «зверь».— Прошу вас, доктор, сдэлайте все возможное. Ми в долгу нэ останемся. Это вам на медикамэнты.
И он протянул доктору толстую пачку сторублевок. Доктор отстранил его руку и тихо произнес:
— Не сейчас. Позже. После полного выздоровления.
При окончательном согласовании суммы откупного присутствовал Псих. Благодаря его вмешательству, сумма была уменьшена вдвое. Вместо запрошенного миллиона рублей «звери» получили всего пятьсот тысяч. Грек, задыхаясь от счастья, долго с благодарностью тряс Психу руку...
Вечером Псих и Шлихт встретились с Зауром в ресторане на окружной. Заур был близким другом Психа. Они несколько лет провели в одной камере во Владимирской крытой. Несмотря набольшую потерю крови, виду него был цветущий. Дело в том, что Шлихт в тот вечер пробил не живот Заура, а грелку с томатной пастой, которая была у него за поясом под рубашкой, а ему оставалось только придавить ее руками.
Сто тысяч дали «братьям» Заура. Это были обыкновенные мандаринщики с базара. Десять — хирургу. Девяносто Псих взял в общак. А остальные триста раскинули на троих. По сто на брата.
«Ложный подрез» — было первое общее дело Психа и Шлихта. Сама идея «ложного подреза» принадлежит московскому жулику по кличке Япончик. Он первый применил ее по отношению к московским цеховикам.
Как-то поздней осенью Псих сказал Шлихту:
— Умер мой старый друг, Ираклий Тбилисский. На похороны я уже не успею. Поеду на девять дней.
Ираклий на то время был одним из самых авторитетных грузинских воров в законе. Хоронить его съехался весь цвет преступного мира Грузии и других республик. Как правило, похороны лидера воровского мира превращались в сходку, на которой решалось много текущих вопросов, делалась оценка сложившейся ситуации, а иногда, в узком кругу, давали звание вора в законе тому, кто этого был достоин, кто до этого был на «положении вора». Если сравнивать с коммунистической партийной системой, то это были кандидаты в члены партии. «По-ложенец» пользовался такими же правами, что и вор в законе, и если в течение определенного времени не нарушал воровских законов, то его возводили в ранг вора.
Через неделю к Шлихту приехала жена Психа с вестью об его исчезновении. Когда Псих вместе с женой приехал в Тбилиси, Ираклия уже похоронили. Большинство воров разъехались. На девятый день на поминках были в основном только тбилисские жулики, с которыми Псих конфликтовал еще по Северу. Поздно вечером его пригласили выйти из ресторана, где происходили поминки, и больше его никто не видел.