— Да, наверное, нравлюсь. Но она постоянно ждет, когда я что-нибудь придумаю. И постоянно болтает о своей бабушке, и о тетушках, и кузинах, и обо всех людях, которых она знает на других островах, и о том, за кого она выйдет замуж, когда вырастет.
— Но она — твоя подруга, — сказала Штеффи. — Не забывай об этом. Вы дружите с тех пор, как ты начала учиться в школе. Она останется здесь осенью, когда Мауд уедет в Гётеборг. Здесь, где ты живешь.
Нелли поднялась. Она взяла сумку и спрятала ее в самый дальний угол чулана.
— Ты останешься? — спросила она. — Пока тетя Альма не вернется домой?
Штеффи кивнула.
— Конечно, останусь.
Они успели все рассказать тете Альме до того, как позвонил торговец. Тетя Альма рассердилась, и Нелли пришлось просить прощения. Сначала у тети Альмы, затем — у Иисуса, на коленях. Штеффи смотрела в сторону.
Но когда тетя Альма услышала о том, как вел себя торговец, она рассердилась на него и сказала, что Нелли, конечно же, не стоит унижаться перед ним.
— Так обращаться с ребенком! Это не по-христиански.
— А как же Мауд? — сказала Штеффи. — Тетя Альма, вы поговорите с ее мамой?
Тетя Альма задумалась.
— Даже не знаю.
— Если бы это была Соня, — сказала Штеффи, — вы бы сразу же позвонили ее маме.
— Да, — сказала тетя Альма. — Но это другое дело. Они — люди особенные.
— Потому что снимают у вас дом?
— Ее муж — профессор, — сказала тетя Альма.
— Ну и что?
— Не будь такой упрямой, — сказала тетя Альма. — Вот чему тебя учат в школе? Выяснять отношения с лучшими людьми?
— Лучшими? Деньги и звучные титулы не делают их лучше.
— Ну, хватит, — сказала тетя Альма.
В этот момент мама Мауд крикнула с верхнего этажа, что фру Линдберг просят к телефону. Тетя Альма ушла.
— Все это зря, — сказала Нелли. — Не думаю, что она поговорит с мамой Мауд. Но завтра я зайду в гости к Соне.
Лишь по пути домой Штеффи вспомнила о карточке в кармане. Но уже стемнело, и она не различала букв.
Внезапно Штеффи почувствовала беспричинную спешку. Нужно как можно скорее узнать, что написано на этом небольшом куске твердой желтоватой бумаги.
Велосипедный фонарик отбрасывал тусклый свет на дорогу. Но как только Штеффи останавливала велосипед, генератор переставал получать ток, и свет гас.
Она попробовала вращать переднее колесо, держа карточку перед фонариком. Ничего не вышло. Недостаточно трения. Придется подождать, пока не доберется до дома.
Штеффи изо всех сил крутила педали. Она поставила велосипед на углу и выхватила из кармана карточку. Остановилась перед освещенным кухонным окном подвала и прочла:
«Терезиенштадт, 3 июля 1943