А Лев Плахов уже в каюте. Его ждут долгие дни тяжелых раздумий о пережитом и о грядущем. В каюте он достал из кармана футляр для очков, вынул очки и внимательно, с каким-то испугом начал разглядывать футляр. Вновь задумался…
Плаховым уже многие дни безотчетно владели два чувства — какой-то холодящий страх и неукротимое стремление к наживе. Страх перед разоблачением его контакта с американской разведкой леденил, отталкивая все другие думы. Он еще со времени учебы в разведывательной школе в Москве знал о силе советской контрразведки. В Ясеневе, когда он уже работал в Первом Главном управлении КГБ, ему приходилось знакомиться с документами о провалах агентов Центрального разведывательного управления и других иностранных разведок. Плахов был осведомлен об эффективности Второго Главного управления, которое занимается посольскими резидентурами разведок противника и раскрыло и обезвредило немало операций спецслужб противника в Советском Союзе. Все эти картины проносились сейчас перед ним, и он думал, что теперь ему самому придется выступать в совершенно реальной роли разыскиваемого шпиона. Он отгонял эту мысль, как водитель, который убежден, что аварии с ним никогда не произойдет. С кем угодно, — но только не с ним! Ведь он всегда следует правилам дорожного движения! Кошмарная мысль о собственном провале появилась и исчезла. Уступая, впрочем, место не осознаваемому до конца чувству опасности. Страх — плохой советчик. От него хочется избавиться, если возможно — подавить. Но он почти никогда не подсказывает верных решений.
И тогда вступает в свои права алчная страсть к обогащению, дремавшая в тайниках души и теперь проснувшаяся как альтернатива страху, боязни разоблачения. Он утешал себя тем, что постарается глубоко не втягиваться в контакт с американцами, будет избегать передавать ЦРУ важную информацию. Он старался не думать о том, что уже связал себя с американской разведкой, раскрыл ЦРУ данные, которые представляют государственную и служебную тайну. «Да, решено, — думал Плахов, — я буду сообщать американцам кое-что, но не самое существенное, не ту информацию, которая может нанести ущерб стране и моей разведывательной службе. Пока не найду способа избавиться от своей зависимости от ЦРУ».
Правда, Плахов еще не знал, как это можно сделать. «В конце концов я все же обязан американцам — они вытащили меня из большой беды. Пусть вся история с Сэлли — оперативная комбинация ЦРУ, но ведь американцы заплатили за мои проигрыши в казино». Да, он продал душу дьяволу, но этот «дьявол» обещал осыпать его золотым дождем!