Он повернул голову:
— Решили оскорбить меня, леди Паджет? Но вы увидите, что я не настолько тщеславен. Вы моя любовница лишь в уединении спальни. Эти отношения не касаются никого, кроме нас с вами. В глазах людей вы моя знакомая, возможно, даже приятельница, которую я иногда вожу на прогулки по городу. Таково ваше положение, когда вы со мной и в мое отсутствие. Даже когда я нахожусь в компании своих друзей.
— Вы рассержены, — вздохнула она.
— Да, — согласился он. — Очень. Вернее, был рассержен. Надеюсь, вы не обиделись? И сейчас готовы ехать? — Он улыбнулся ей.
— Думаю, лорд Мертон, мы оба будем выглядеть невероятно глупо, если просидим здесь до темноты. Я готова.
Лошади тронулись.
* * *
Всего два дня назад она гуляла в парке вместе с Элис, и ее почти никто не замечал под густой вдовьей вуалью. Но так бывало редко. Ее всегда замечали. Даже когда она была длинноногой тощей веснушчатой девчонкой с волосами цвета морковки. Ее замечали в юности, когда тело налилось, веснушки поблекли и люди перестали сравнивать ее волосы с морковью. И ее замечали, когда она стала женщиной. Рост, фигура и волосы притягивали мужские взгляды, где бы она ни появлялась.
Но ее красота не всегда была преимуществом. Вернее, очень редко. По большей части она служила ей чем-то вроде забрала. Ее улыбка, полупрезрительная, полунадменная улыбка, приподнимавшая уголки губ и так подходившая к насмешливым глазам, появилась не сейчас. Она неизменно препятствовала окружающим подобраться ближе к той, которая за ней пряталась.
Только сегодня утром граф Мертон назвал ее маской.
Прошлым вечером ее красота помогла Кассандре обзавестись богатым покровителем, в котором она так отчаянно нуждалась. Правда, теперь она жалела, что не выбрала кого-то другого. Мужчину, который довольствовался бы тем, что тайком навещал ее с одной целью и регулярно платил бы за услуги.
— Почему вы приехали за мной к леди Карлинг? — спросила она. — Почему при всех объявили, что везете меня в парк?
— Думаю, весь бомонд к вечеру уже знал бы, приезжал ли я в дом леди Карлинг или дождался, пока вы сначала вернетесь к себе.
— И все же, — вздохнула Кассандра, — вы злитесь на меня. Злились утром и злитесь сейчас. Похоже, вы не слишком меня любите?
Глупый вопрос. Неужели она хочет, чтобы связь закончилась, еще не начавшись? Зачем ей понадобилась его приязнь? Может, ему еще и притвориться? Разве не достаточно, что он желает ее? Что платит за удовлетворение своего желания?
— Леди Паджет, — неожиданно ответил Стивен вопросом на вопрос, — а я вам нравлюсь?