– Где теперь бассейн, что ли?
– Да-да! Так вот, когда храм снесли, на том месте собирались построить Дворец Советов. Грандиознейший проект! И станцию метро рядом назвали – «Дворец Советов». Только чего-то не получилось с этим дворцом, и метро переименовали в «Кропоткинскую»...
– Слушай, дед, мне сейчас некогда. Потом расскажешь, ладно?..
* * *
– Ждешь? – спросила она, сияя глазами.
– Жду, – ответил он. – А ты опаздываешь...
– Да ну, дед со всякими ретровоспоминаниями привязался... Кстати, ты ему очень нравишься.
– Кому?
– Господи, да дедушке моему! – засмеялась Валя.
– Мне все равно, – улыбаясь, покачал Ваня головой. – Я хочу нравиться только тебе. Если ты меня разлюбишь, то я умру.
Иван произнес это с шутливой интонацией. Но все равно Вале стало на миг страшно. Она обняла его изо всех сил, прижалась щекой к груди – там, где стучало его сердце.
– Никогда не разлюблю! – горячо прошептала она. – И ты никогда не умрешь!
– Значит, ты гарантируешь мне бессмертие?
– Да!
Стоило ей только увидеть Ивана, как недавние сомнения и мучения покинули ее. Какая разница, о чем думал Илья, обиделась или нет Лида... Иван – вот кто был главным. Валя, глядя на него, забыла о недавнем происшествии с Ильей. Да и Илью уже забыла!
– Идем, Ванечка...
– Куда?
– Да хоть куда – вон вниз по течению, – махнула она вперед.
Они побрели вдоль берега, держась за руки.
– Красивый цветок, – сказал он, гладя ее по волосам. – Как называется?
– Купавка...
– Купавка... Какое смешное название. Он желтый, и платье у тебя желтое... Ты сама вся как солнышко, Валька!
– Ты сам солнышко... Ой, а веснушек-то у тебя сколько!
Было жарко, но к вечеру небо заволокли густые белые облака. Клочья тумана стлались над водой – как тогда, когда они встречали рассвет. Никого вокруг не было, дачный поселок остался далеко позади.
– Ванечка...
– Что?
– Ванечка, я вот все думаю о том, что будет дальше, – задумчиво произнесла она.
– А что будет дальше?
– Лето кончится, и как мы будем друг без друга...
– Так мы в гости будем ездить друг к другу! В кино ходить, и все такое... Просто гулять – вот как сейчас, например.
– Ты на одном конце Москвы, а я на другом... – вздохнула Валя.
– Метро же есть!
– Да, я и забыла... И телефон.
Он остановился, обнял ее – каждое его прикосновение отзывалось болью восторга в ней.
– А ты меня не разлюбишь, Ванечка? – спросила она, смеясь. – Я ведь тоже тогда умру!
– Глупая, глупая Валька... – Он целовал ее в лицо, беспорядочно и часто – губы, щеки, лоб, глаза...
Потом они сели на берегу, смотрели на воду. Потом встали, опять побрели куда-то. Долго целовались под старой ивой, спустившей свои ветви до самой воды. Потом пошли в сторону полуразвалившегося моста и там снова целовались.