– Я живу недалеко. Впрочем, мне сейчас не домой.
– Да? А куда? – спросил Коваленко. Какой настырный! И бесцеремонный...
– Какая разница... – махнула она рукой. – Надо деда навестить. Ему уже почти девяносто.
И зачем она сказала про деда? Вовсе не обязательно докладывать обо всем этому офисному красавчику!
– Я вас и к дедушке могу подвезти! – упорствовал Коваленко. – Садитесь, Валя, мне сейчас, ей-богу, совсем нечего делать!
«О Наталье хочет поговорить! – внезапно догадалась Валя. – Как я сразу не поняла...»
– Хорошо, – немного подумав, сказала она. – На Сокол, пожалуйста...
Герман Коваленко ослепительно улыбнулся.
– Дайте руку, здесь скользко...
– Да, днем все таяло, а теперь подморозило, – согласилась Валя, протянув ему руку. Они сели в машину; хрустя шинами по мерзлому асфальту, автомобиль осторожно двинулся с места.
– Вам нравится ваша работа? – через некоторое время спросил Коваленко. – Ну я не в том смысле, что она плоха...
– Как сказать... – пожала плечами Валя. – Дома сидеть тоже скучно. Я здесь уже лет четырнадцать, с тех пор как вышла замуж.
– Вы замужем? – быстро спросил Коваленко.
– Да, а что?
– Нет, просто... Не все так долго могут состоять в браке. Вы рекордсмен, если можно так выразиться...
– Спасибо за комплимент. Кстати, муж не хотел, чтобы я работала. Но сидеть все время дома... Знаете, он ужасно ревнив! – Валя засмеялась. – Когда я ему сказала, что просто умираю от тоски в четырех стенах, он мне позволил устроиться здесь. Коллектив сплошь из одних женщин!
– А Юлий Платонович? – шутливо напомнил Коваленко.
– Юлий Платонович – лицо приходящее...
– А где работает ваш муж?
– В одной строительной фирме. Это не по его специальности, конечно, но платят там неплохо, – ответила Валя, глядя вперед. Цепочка фонарей впереди сливалась в одну сплошную золотую линию, асфальт был покрыт холодной кашей из снега, и она тяжелыми брызгами летела из-под колес во все стороны.
– Понятно... – задумчиво пробормотал Герман Коваленко.
Они замолчали. Каждый думал о своем. «Дома опять буду поздно... – мелькнуло в голове у Вали. – Ну да ладно – не могу же я бросить деда!»
В полутьме профиль Коваленко казался сделанным из мрамора – голова античного героя, печального и недоступного. От былой его веселости не осталось и следа.
– А дети у вас есть? – вдруг снова спросил он.
– Что? Ах, дети... нет пока. Мы с мужем, знаете ли, решили подождать. Еще ведь не поздно?
– Нет, не поздно, – усмехнулся Коваленко.
– А что это вы, Герман... простите, не знаю вашего отчества, у меня все выпытываете? – спохватилась Валя.