Она вымыла голову и еще долго сидела в теплой воде. От усталости слипались глаза.
– Ника! – постучали в дверь снаружи. – С тобой все в порядке?
Она вздрогнула, очнулась:
– Да, сейчас иду…
Она переоделась в спортивный костюм (собственный, из чемодана), натянула на ноги шерстяные носки, которые ей выдал Клим, вытерла голову полотенцем. Вот только фена тут не хватало…
В этом доме не было женщин – неожиданно осознала Вероника. И дело тут не в том, что на полках не стояли милые сердцу каждой женщины баночки-бутылочки с парфюмерно-косметическим содержимым. Вся обстановка, весь интерьер – сугубо мужской. Холостяцкий.
Но это открытие мало обрадовало Веронику…
Могла ли она любить преступника?
В принципе, могла.
Никто не застрахован от ошибок, даже она сама в определенной ситуации могла совершить нечто противозаконное… Сказано же – от тюрьмы да от сумы не зарекайся.
И всякий мог струсить, мог предать…
Но опять же, дело не в этом! Только сейчас Вероника поняла: Клим – живой человек. А она любила мечту…
Вероника вышла из ванной и едва не вскрикнула: пока она там сидела, Клим сбрил бороду.
– Ты же сказала, что не можешь меня узнать… Так лучше? – Он прямо взглянул ей в глаза. Но не сам факт бритья испугал Веронику.
Несколько старых шрамов – на щеках и подбородке. Вот почему лицо его с самого начала показалось ей неровным, странным, незнакомым…
– Откуда это?
– Я все расскажу тебе, все.
– Клим… Клим, в какой мясорубке ты побывал? – Вероника рассмеялась несколько истерично.
«Но страшно мне: изменишь облик Ты,
И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты…»
Клим отвернулся, нехорошо, напряженно улыбаясь, словно говоря: «Ну вот, так и знал. Такой я никому не нужен!»
Вероника вцепилась в его рубашку, заставила повернуться к себе:
– Я искала тебя… Я… я на коленках последние метры ползла – там, по дороге… Не смей от меня отворачиваться!
Она обняла его.
– Ты красивый. Ты все равно красивый… – невольно вырвалось у Вероники.
– Кого ты обманываешь – меня или себя? – Он прижался щекой к ее мокрым волосам. – Красивая – это ты. Я даже не ожидал… Я не узнал тебя – потому что не поверил собственным глазам. Ну не могут люди не измениться – за двадцать-то лет!
– Ты один живешь? – быстро спросила Вероника.
– Один. А ты… Ты до сих пор – с Тарасом?
– Да. Кто тебе сказал, что я – с Тарасом?..
– Это неважно. Ты любишь его?
– Не знаю.
– Так странно – раньше мы и словом не обмолвились, а теперь вот говорим…
– Ты любил меня? Тогда, в юности? Ты любил меня или мне все показалось? – жадно спросила Вероника.
– Я любил тебя. Я и сейчас… – Клим запнулся, потом закончил бесстрастно и печально: – Я всегда тебя любил.