Нет, ну с этим Максом невозможно иметь дело!
– Да ну тебя…
– Это тебя «ну»! С тобой невозможно иметь дело, Надюха! Думаешь, что я совсем тупой?! Не видел, как ты в этой белой кепке вчера бегала?!
Теперь мне захотелось разрыдаться. Почему, за что такое ужасное невезение?! Бедная я, бедная! Несчастная и маленькая, слабенькая девочка! Никто меня не спрячет от позора…
– Я новую… такую же… купила… – с трудом выдавила я.
– Ага, ага! Уже поверил! – парень фыркнул. – Странная ты, Надька. Ну ей-богу! Вот чего ты добиваешься-то, а? То пишешь мне всякие письма, то выдумываешь, будто это злоумышленники, то на свидания приглашаешь, то сама же, придя, за нужником прячешься, от меня убегаешь… Издевательство, что ли, такое изощренное надо мной? А в чем тогда прикол, что-то не просекаю?
Я отвернулась. Дескать, не знаю вообще, о чем речь, меня все это не касается.
– Влюбилась – так и скажи, – осторожно произнес Максим.
– Что-о-о?! – Я мгновенно пришла в бешенство. – Влюбилась?! Да пошел ты!!! С дуба рухнул!!! Размечтался, блин, жаних, ага, нашелся!!! Не тут-то было!!!
– Да постой ты…
– Потупее не придумал ничего, а?! Ну и самомнение! Ты в зеркало смотрелся вообще?!
– Ну-ну, полегче!
– Что – «полегче»? – Я вскочила. – Пристаешь, блин, тут с с вопросами со всякими, а сам-то? «Надюшка, ты мне тоже, сю-сю-сю»… Зачем прислал?! Влюбился?! Ну давай, скажи, типа! Влюбился?
Максим, было, встал, но теперь сел обратно.
– Какая «Надюшка»? О чем ты вообще?
– Ах, о чем?!
– Ну да, о чем?
– Да о любовной записочке, которую ваша милость изволила мне написать!
– О любовной записочке? – парень нахмурился, но через миг улыбнулся опять. – Фу-ты, ну-ты! Я чуть не купился! Подумал, и правда тебе кто-то что-то писал от моего имени! Надь, ну ты монстр по части отмаз! Просто мегаталантище! Это же надо – за десять минут разговора столько всего навыдумывать – про подделку, про кепку, записку какую-то… Так натурально ругаешься, просто артистка!
Мое возмущение поднялось до такого градуса, что даже кричать уже не было сил. Я глубоко вдохнула, потом выдохнула. Сосчитала до десяти. Этому учили в какой-то телепередаче – и, кажется, способ действительно помогает.
– Знаешь что, Максик? – Следующие слова были произнесены с максимальной холодностью. – Надоело мне тут с тобой разговаривать. Ну нравится тебе думать, что я за тобой бегаю, – думай на здоровье! Пускай самооценка повышается, не жалко. И про свидание, и про то, что я – как ты там говорил? – за каким-то нужником якобы пряталась – пожалуйста, воображай, мне не жалко! Сколько можно с глупостями спорить? Все, пока!