Фанфан-Тюльпан отреагировал на событие это с опозданием, испытав вначале отвращение, потом страх, чтоб не произошло новых нападений - не оттого, что опасался внезапной смерти, а оттого, что содрогался при мысли о карательных мерах, о тех безжалостных убийствах, что разбили его представление о воинской доблести. А Гужон-Толстяк? Тот думал точно также!
* * *
Во время послеобеденного отдыха колонну нагнал посыльный, приехавший на муле - животном, способном справляться со здешнем рельефом. Едва сойдя с мула, посыльный рухнул наземь. Для полковника у него были три депеши.
Полковник влез на пень, и дождавшись, пока все умолкнут, заговорил:
- Мсье офицеры, унтер-офицеры и солдаты, я получил из штаба три депеши. Прошу их выслушать с подобающим вниманием! Одна из них может ранить сердца нас, французов, поэтому начну я с добрых вестей: районы вокруг Тальчини и Ампуньяни умиротворены полностью! Там было вычищено все и сожжено что надо, а те повстанцы, которых не повесили, отправлены в Тулон на галеры.
- Ничего себе хорошие новости! - сердито процедил Фанфан сквозь зубы. - По себе судишь, полковничек!
- Паскуалини, вождь повстанцев, которого мы ищем, - продолжал надрываться полковник, - находится как раз в той местности, которую мы прочесываем. Это вполне достоверная информация, - подчеркивается в депеше, ибо исходит от видной здешней особы, которая предана Франции! Не могу разглашать подробности, которые здесь сообщаются, но знайте, что победа близка! Мсье, ура!
- Ура! - подхватили солдаты, только вяло, ибо сыты были всем по горло: лазаньем по горам, жарой, войной, в которой неприятеля не видно - и даже заранее той "победой", которая, насколько они поняли, состоять будет в том, что нескольких человек повесят на деревьях, а какую-то деревушку сожгут до тла. Утешить их могла бы мысль о трофеях, но какие могут быть трофеи в этой стране, где у людей вообще ничего нет?
- Господи, да хоть бы с девками какими побаловаться! - подумывали некоторые, чтобы как-то взбодриться.
Мсье де Рампоно тем временем уже слез с пня. Лицо его вдруг стало очень серьезным.
- Офицеры! Унтер-офицеры! Солдаты! - провозгласил он подчеркнуто медленно. - Станем на колени! Его Величество король Франции Людовик XY в день 10 мая отдал душу свою Господу!
Новость эта только что достигла Корсики. Рампоно упал на колени, и две сотни человек последовали за ним. Некоторые, растрогавшись, стали молиться. Остальные старались устроить колени поудобнее. По щекам полковника текли положенные слезы, чтобы в подобающее время исчезнуть. И тогда де Рампоно вскочил и ликующим звонким голосом провозгласил: