- Пару шагов? Я оглушил её метрах в пятнадцати отсюда! - ошеломленно протянул Пастенак.
Все были потрясены, Теодора не выдержала:
- И эта бедняжка столько ползла! Ах ты, грязный мерзавец, - вдруг взорвалась она и начала хлестать Пастенака по физиономии. - Да только за то, что ей из-за тебя пришлось вынести, тебя стоит утопить в Темзе!
- А мы именно это сейчас и сделаем, детка! - негромко произнес Саймон Чудак.
Трое клиентов, не относившихся к приятелям Авроры, и успевших протрезветь, торопливо распрощались, заявив, что не хотят иметь с происходящим ничего общего. Выслушав все, что им было сказано, постарались убраться, не теряя лица. Еще двое, продолжавших дрыхнуть, не взирая на шум и крики, не сделали ничего. И ещё парочка - их Теодора не знала ускользнула в тот момент, когда Тюльпан привел рябого обратно в "Рай".
- Дай мне ещё шанс! - заныл Пастенак пересохшими губами, трясясь от страха. - В эту ночь все против меня! Я заблудился, бродил вокруг да около и боялся замерзнуть. Потому и зашел сюда. И надо же, чтобы так не повезло вы принесли её именно сюда!
И, помолчав, продолжал, словно жалея сам себя, так жалостно, как могут только такие убогие ничтожества:
- Нет, никогда мне в жизни не везло! - и с хныканьем и хлюпаньем носом добавил: - Я не хотел её убить! Клянусь!
- Привяжем по булыжнику к ногам - и в Темзу! - предложил Бен Пендикок.
Но тут вмешалась Теодора, которая при виде едва дышащей приятельницы была вне себя от печали и ярости.
- Засунуть ему в глотку воронку и влить пару литров джина - такого этот говнюк не выдержит. Потом выбросим на улицу и констебли утром решат, что сдох с перепою!
- Одолжи мне свой нож, Бен! - тихонько попросил Тюльпан. Бен подал ему нож, а Теодора заметила:
- Схожу-ка я за тазом, а то все вокруг будет в крови, когда мы зарежем его как свинью!
У Пастенака ноги подкосились, словно его уже зарезали. В ушах его гудело так, что он не слышал и не понимал, что говорит ему Тюльпан впрочем, остальные тоже не поняли.
Тюльпан тем временем, протянув Пастенаку его обушок, сказал:
- На, бери, порешим дело как джентльмены!
Все были ошеломлены, понеслись протесты:
- Ты что, с ума сошел? Нашел чем шутить!
Тюльпан, однако, не шутил, и вот все с ужасом и недоверием взирали, как он за шиворот поднимает Пастенака и волочет его к дверям, и как опять выходит с ним на улицу, куда уже отправил Саймона Чудака с фонарем.
Уже на улице, остановившись метрах в трех друг от друга, Тюльпан сказал:
- Ты захотел убить ту, что мне почти как мать. И я поклялся, что найду тебя хоть на краю света. Умрет она - умрешь и ты, понял? Ну а пока с тебя хватит, если разделаю твою рожу от уха до уха, - помечу тебя на всю жизнь, как говнюка и труса!