Со стороны казалось, что красивый сероглазый мужчина нашептывает своей даме разные любезности, а она слушает их с благосклонностью.
Официант принес вина и закуски. Борис выпил и незаметно посмотрел на часы. До сбора основных участников операции оставалось полчаса. Первый шок прошел – возможно, помогло спиртное, возможно, Борис просто пообвыкся. Люди вокруг выглядели довольными жизнью – что с того, что это ненадолго? Борису нет до них никакого дела.
Румынский оркестр заиграл модный танец, несколько пар отправились танцевать.
– Боже мой! – в притворном ужасе Мари прижала руки к щекам. – Они же совершенно не умеют танцевать фокстрот! Видели бы это в Париже!
Борис встал и поклонился почтительно. Мари тоже встала и направилась за ним в центр зала. Там она положила руку ему на плечо, а он обнял тонкую талию, обтянутую малиновым шелком.
Музыканты заметили красивую пару. Оркестр оживился и поддал жару.
Они пошли в танце – легко, слаженно, как будто только и делали, что танцевали вдвоем. Мари не смотрела ему в глаза, внешне равнодушная ко всему, кроме музыки. Обостренным чутьем Борис отметил, что в зале стихли разговоры и все лица смотрят теперь на них.
– Нехорошо, – шепнул он Мари одними губами, – мы слишком заметны.
– Черт с ними! – пробормотала она в ответ, глаза ее смеялись, но губы были плотно сжаты, так что Борис засомневался, произнесла ли она эти слова.
Танец кончился, Мари пошла к столику, опустив глаза и не глядя по сторонам. Она жадно отпила из бокала, а потом спросила каким-то не своим высоким голосом:
– Скажите, Борис, вы верите, что можно все начать сначала?
– Верю, – тут же ответил он, – и вы должны поверить…
– Уехать далеко-далеко… в новую жизнь… – мечтательно сказала она, – неужели после всего возможно счастье?..
– Конечно, возможно! – улыбнулся Борис. – Ведь мы еще молоды и полны сил! Да если на то пошло, перед нами весь мир!
– Как мне надоел Париж, – вздохнула Мари, – с его нищими эмигрантами, озлобленными инвалидами, бандитами всех мастей! Нет, счастья не будет не только в России, но и в Европе, слишком сильны воспоминания.
– Что вы скажете об Америке? – смеясь спросил Борис. – Маленькое ранчо где-нибудь на западе, вы в ковбойской шляпе и с вот таким «кольтом» за поясом.
– Я люблю лошадей, – серьезно ответила Мари, – и не боюсь их совершенно. Из меня выйдет неплохой ковбой. Так что «кольт» на поясе будет у вас, это вы будете входить в салун, открывая дверь ударом ноги. И сапоги со шпорами, и кожаная жилетка… Только представьте: мы скачем вдвоем по ночной прерии, и дорогу нам освещает только луна. Йо-хо! – тихонько вскрикнула Мари и засмеялась.