Навстречу вошедшим метнулся метрдотель, согнулся в учтивом поклоне:
– Вас ждут, господа!
Лазоревский открыл рот, чтобы сказать, что господа кончились в семнадцатом, но Владимир Орестович остановил его строгим взглядом. Метрдотель подвел их к угловому столику, за которым уже сидели двое мужчин.
В одном из них Баранов узнал своего странного гостя – того самого похожего на дрессированную обезьяну человечка, который влетел в Полинино окно, чтобы назначить эту встречу. Сегодня, впрочем, он выглядел куда солиднее, хотя оттопыренные уши, чересчур подвижное лицо и природная суетливость были при нем. Одет он был сегодня так же по американской моде: клетчатый короткий пиджак с высокими плечами, остроносые башмаки, широкие штаны.
Второй же господин держался, напротив, с большим достоинством. Он был широкоплеч, высок, густые темные брови делали тщательно выбритое лицо излишне мрачным. Несколько портил его сабельный шрам, как бы перечеркивающий левую щеку. Черный смокинг сидел на незнакомце как вторая кожа.
– А, вот и вы! – с преувеличенной радостью воскликнул Луиджи, выпрыгнув из-за стола навстречу прибывшим. – Рад, рад! Какая исключительная точность! Позвольте представить, шеф, – господин Баранов, Вольдемар… то есть Владимир Орестович! Ах, извините, какой я бестактный! Конечно, не господин, а товарищ! Короче, это тот самый товарищ, о котором я вам говорил. А вот это точно господин – господин Ртищев Павел Аристархович… впрочем, вы знаете… а это мой шеф, как говорят американцы, мистер Гораций Паммер. Американский бизнесмен и очень важная персона… А этот товарищ… – Луиджи повернулся к Лазоревскому, для которого уже принесли пятый прибор, – кажется, его присутствие не предполагалось?
– Товарищ Лазоревский… – проворчал Владимир Орестович, мрачно разглядывая молчаливого иностранца. – Его присутствие необходимо. Я вам не доверяю…
Этот американский делец очень ему не нравился. Чересчур уж хорошая выправка, сразу видать – бывший офицер… и этот сабельный шрам на щеке…
– Вы воевали? – спросил он, глядя в упор на американца.
– Нет, господин Паммер не воевал, – тут же ответил за него Луиджи. – А, вы насчет шрама интересуетесь? Так это след бурной молодости. Господин Паммер учился в Германии, в Геттингене, и у него была дуэль… романтическая история, понимаете ли, дама сердца… – Луиджи выразительно закатил глаза.
– А что он сам-то все молчит? – поинтересовался Вольдемар.
– По-русски не очень силен. – Луиджи развел руками. – Понимать-то понимает, а говорит очень плохо. Ну а я-то для чего? Я все переведу! Нам это не сложно! Вот, кстати, господа и товарищи, не желаете ли выпить для аппетита?