Не удивительно, подумал на это ее высказывание я. Сумерки разума твоя специальность. Но вслух ничего такого не сказал, а заметил только, что сам склонен к более традиционным направлениям в искусстве, а из авангардистов чту одного Дали и то не всего, а отдельные работы. Марина с улыбкой приняла вызов и стала доказывать, как я глубоко неправ, ставя "цветную фотографию" выше "искусства впечатлений".
Так за разговорами - впервые, между прочим, выпала нам возможность поговорить спокойно от души - прошел весь день, а Сифоров все не показывался, и я уже начал беспокоиться, не случилось ли чего, когда без четверти восемь услышал звук поворачивающегося в замке ключа, и неистовый капитан появился перед нами собственной персоной.
Был он мрачнее тучи, бледен; губы сжаты в тонкую полоску.
В руках Сифоров принес кожаный портфель с блестящими замками, который сразу поставил на пол. Мы вскочили капитану навстречу, но он отмахнулся от нас, уселся в свободное кресло, закрыл глаза и принялся с каким-то ожесточением массировать себе пальцами виски.
Мы с Мариной переглянулись.
- Может быть, могу я помочь? - нерешительно предложила Марина. - Я знакома с точечным массажем.
Он, не понимающе, посмотрел на нее.
- Если у вас болит голова...
- Ничего у меня не болит, - отрезал Сифоров. - И никак вы теперь мне не поможете.
- Что случилось? - спросил я.
- Случилось... - ответил капитан и снова надолго замолчал, продолжая потирать виски.
Марина придвинулась ко мне.
- В баре есть выпивка, - шепнула она. - Может быть, ему предложить?
- Не помешало бы, - бросил Сифоров, хотя, казалось, он нас не слышит. - И водку, только водку. Я пью одну только водку.
Марина ушла за водкой.
Я остался с капитаном наедине.
- Что все-таки случилось?
- Узнаете, скоро узнаете...
Марина вернулась с бутылкой "Столичной" экспортного варианта и чистым маленьким стаканчиком.
- Вам разбавить?
- Давай сюда, - Сифоров протянул руку, взял бутылку, налил себе водки до краев стаканчика, быстро одним глотком выпил, даже при этом не поморщился.
Будто не водку пил, а воду.
На скулах у него немедленно выступили красные пятна.
Потом он отставил бутылку и стаканчик в сторону, потянулся за своим портфелем. Двумя резкими движениями рук открыл замки и вытащил на свет пачку белых карточек по размерам похожих на игральные карты. Веером разбросал их по журнальному столику, и мы увидели, что на карточках с большим прилежанием выведены тушью буквы: по одной на каждую; и что на самом деле карточки неодинаковы, как показалось вначале.
Одни выглядели новыми, другие были помяты с оторванными уголками, в пятнах то ли крови, то ли краски, одна даже была по краю обуглена. И внизу под каллиграфически выведенными буквами я заметил приписки синей шариковой ручкой:" 12. 30", "14.00", "15.30" и так далее - время суток?