– Садиться не надо, – все тем же тоном сказал Алексей Андреевич. – Я в этих ваших делах, конечно, не очень понимаю, но, по-моему, вы вот-вот родите.
– По-моему, тоже.
Рената улыбнулась, хотя с трудом сдерживала слезы. После страха, после отчаяния ее вдруг взяла очередная напасть – слезливость. Причудливые фокусы выделывала с ней гормональная буря!
– Так куда вас везти? – повторил Дежнев.
– Я хотела вызвать «Скорую», – сказала Рената. – Но оказалось, что даже номер телефона не знаю…
– Я знаю номер, – почему-то с робостью вставила Агния Львовна.
– Это не выход, – без всякой робости сказал Дежнев. – Пока «Скорая» сюда доедет, пока туда вас отвезет… И куда все-таки – туда? Ладно. – Он подошел к Ренате. Она смотрела на него снизу, с кровати, и его глаза казались ей бесстрастными, но она почему-то понимала, что это не так. – Куда ехать, вы мне по дороге успеете объяснить. Выбор, я так понимаю, у нас уже невелик. Агния Львовна, – повернулся он к соседке, – вы поможете одеться?
– Конечно.
В голосе Филаретовой наконец зазвучали привычные интонации. Видно, спокойствие, которое ни на минуту не покидало Алексея Андреевича, передалось и ей.
– Тогда я выйду на пять минут. Не вставайте сами, – сказал он уже Ренате.
И вышел из комнаты.
Почувствовав, что его нет, Рената испугалась. Да тут еще и схватка опять опоясала ее болью. Но что ей было делать? Не орать же на весь дом. Она переждала схватку – к счастью, опять недолгую – и протянула руку за сарафаном, который Агния Львовна взяла со стула и подала ей. Потом Агния Львовна нагнулась за ее туфлями.
– Так неловко… – пробормотала Рената.
– Что неловко?
– Туфли вы мне надеваете…
– Бросьте ерунду городить, – махнула рукой Агния Львовна. – Я девчонкой в войну от голода умирала в Джезказгане, ни жевать, ни глотать уже не могла, так соседка по бараку, Голицына-старуха, мне хлеб нажевывала и в рот запихивала. Когда дело до жизни и смерти доходит, тут уж не до неловкостей.
– А почему вы были в войну в Джезказгане? – спросила Рената.
– Повезло нам с мамой потому что. Не расстреляли, даже не в лагерь, а только на поселение отправили. Папа мой враг народа был, – объяснила она. – Штабс-капитан Преображенского полка. Ну вот вы и готовы.
– Я сейчас встану, – сказала Рената. – Сейчас, только схватка пройдет.
Она переплела руки, пережидая боль. Так, что пальцы побелели.
– Какое еще встану? Даже не думайте. Сейчас вас Алеша в машину отнесет.
– Как отнесет?
Рената так удивилась, что даже не заметила, когда закончилась очередная схватка.
– Это уж он сам разберется, как. Вы ему только объясните все же, куда вас везти.