— Он объяснил мне, только МНЕ, — хвастался Венька, — что СХЕМА учитывает все. И до мельчайших подробностей. Неприятности такого рода, как твое появление среди нас, также учтены в ней. Гений Герострата позволяет ему предсказывать будущее. Он видит на годы вперед; он знает, что нужно делать; он приведет нас к цели, несмотря ни на что… А вы все сдохнете, сгинете в безвестности, но успеете еще преклониться перед нами, будете еще молиться на нас…
Я зевнул. Дешевая патетика, плоские эпитеты на меня никогда не действовали.
— Понятно, — прервал я Веньку. — Все это мне понятно. Но ты, смотрю, увлекся, а меня другое интересует. Когда Герострат звонил тебе в последний раз?
— Он мне не звонил.
— Врешь, — я стал подниматься.
— Позавчера.
— Что сказал?
— Сказал: «Жди гостей».
— Он собирается нанести тебе дружеский визит?
— Сначала и я так подумал… Но теперь-то понимаю…
— Что понимаешь?
— Герострат тебя имел в виду. СХЕМА.
— Ну-ну, — сказал я, и сейчас же просигналил радиотелефон.
Венька вздрогнул от неожиданности. Я взял телефон, нажал кнопку.
— Боря, ты?
Легок на помине.
— Я тут подумал… Пожалуй, схожу: слон В5-С6.
Я молча вытащил шахматы, переставил фигурку. Скоблин наблюдал за мной, вытаращив глаза. Как на чокнутого.
— Конь В4-D3.
— Умно, — оценил Герострат. — Умно. Ты, кстати, как там? До Вени уже добрался?
— Почему я должен добираться «до Вени»?
— Да ладно тебе, Боря. Я-то знаю: ты у нас парень ушлый. Не передашь Вене трубочку?
— Здесь нет никакого Вени.
— Как хочешь. Пешку ты у меня отыграл. Пусть все будет по-честному: он твой!
— Кто «он»?
— Веня, конечно, — Герострат засмеялся. — Хватит, Борис, не переигрывай. Я — человек опытный, постарше тебя, кое в чем разбираюсь лучше.
— Что там с Еленой?
— А что с Еленой? Ничего. Девочка тихая, разумная. Сидит, ждет своего освободителя.
— Если с ней что-нибудь случится… хоть волос с его головы…
— Да знаю, знаю, дорогой. Ты меня за яйца привесишь.
— Именно так, — выдохнул я, понимая, впрочем, что Герострат надо мной просто издевается.
— Ну ладненько, ты там с Веней еще побеседуй, а я поразмыслю часок… — Герострат отключился.
Я спрятал радиотелефон и посмотрел на Скоблина. Тот во весь рот ухмылялся. Кровь течь перестала, но лицо его имело заметно асимметричный вид. Как напоминание.
— ОН звонил?
— Тебя не касается.
— ОН, — утвердительно кивнул Венька. — Больше некому. С кем другим ты так разговаривать бы не стал. Прижал он тебя, хорошо прижал, да?
— Слушай, Венька, у тебя что — много зубов лишних?
Злорадства у Скоблина слегка поубавилось.
— Говорю же, ты в СХЕМЕ, и ничего тебе с этим не поделать. Бей ты меня, или не бей — ничего не изменится. Конец у тебя один: предусмотренный Геростратом.