- А радист? - забеспокоился Кравченко.
- Не видел. Он вроде ближе к лесу уходил. Может, висит на сучке? Поищем? Хотя до леса далековато, с нашей поклажей идти час, не меньше…
- Пусть развиднеется…
- А ты чего такой смурной, командир? - спросил Коршунов, заметив в голосе Кравченко какую-то растерянность.
- Все в порядке. Если не считать одной неприятности - штабной мешок в воздухе отвязался, улетел куда-то, тоже в сторону леса.
- Ночью не найдем.
- Поищем утром. Вместе с радистом, - Кравченко, будто заметив настороженность Коршунова, вернул голосу уверенный тон. - Здесь, кажется, спокойно, вряд ли до рассвета кто-нибудь объявится. Давай вон к тем кустам, закопаем парашюты да поспим часок.
Они ухватились за ремни контейнера, сложив на него амуницию, и побрели к густым зарослям, черневшим неподалеку. Вблизи кустарник оказался редким ивняком, нависшим над широким ручьем, по весне, наверняка, разливающимся в целую речку.
- Смотри, и рыбалка есть, - усмехнулся Коршунов.
- Только удочки не захватили, - перевел дух Кравченко, освободившись от тяжелой ноши, - а то б к утру карасей на завтрак наловили.
- Тихо-то как…
- Да, аж воду в ручье слышно… Я бывал в таких краях, правда, то осенью, то зимой… Глухомань! Стоит деревенька, а на полсотни верст вокруг ни души - леса да болота. Партизаны любили такие места. Вроде только что были здесь, а макушку почесать не успел - их и след простыл: как сквозь землю проваливались. Ну, давай вздремнем, я думаю, пока мы в безопасности, а утро покажет судьбу на картах… - Кравченко зевнул и завалился на парашют.
- На каких картах? - переспросил через минуту Коршунов.
- Что? - очнулся Кравченко.
- На каких, говорю, картах судьбу-то смотреть будем?
- На топографических, Вася, на топографических. Я королям и валетам не верю. Спи!
Когда рассвело, Кравченко и Коршунов нашли рядом с ручьем воронку от снаряда, сбросили туда парашюты и присыпали землей. Налегке они дошли до леса за четверть часа. Это был сосновый бор с зарослями орешника. Под ногами шелестели темно-рыжие прошлогодние иголки, упавшие шишки. Кравченко рискнул покричать, позвать радиста. Лес ответил тишиной, лишь изредка где-то впереди откликнулись потревоженные птицы.
Солнце вползло в зенит, а поиски ни к чему не привели, штабной мешок тоже исчез без следа. Перекусив, решили идти в назначенный квадрат в районе Плоскоши. Сориентировались по карте: погрешность могла быть километров в пять; через сутки пути она увела бы от цели километров на 20-30 в сторону. Надо было выбраться к дороге или к любой ближайшей деревушке, встретить кого-нибудь местного, в конце концов, спросить где что.