Я всегда очень гордилась, что у меня вроде получалось писать стихи для детей, и совсем не хотела взрослеть. Дет;. – это те же взрослые люди, только они маленького роста и не испорчены жизнью. А для тех, кто мало знает о реальном мире, но всей душой верит в сказочные чудеса, писать сложнее и ответственнее, чем для неверующих взрослых всезнаек.
Может быть, поэтому на вопрос «Когда же ты станешь писать для взрослых?» я всегда неизменно отвечала: «Надеюсь, что никогда».
Но как жить среди взрослых и не попасть под их влияние? Эта надежда навсегда остаться внутри страны Детства таяла с каждым днем, как снеговик, попавший под дождь. Выйдя на работу из восьмилетнего отпуска по уходу за сыном, я неминуемо вживалась, врастала во взрослый мир, пыталась постичь его ускользающую от меня хитрую сущность и все больше удалялась от искреннего, распахнутого навстречу жизни детского мира моего сынишки и его друзей. Да и они с каждым годом становились все старше, и все чаще мелькала во мне эта предательская мысль попробовать написать что-то для жителей со станции «Взрослянция».
В тот самый момент, когда я разглядывала «фарфорового мишку с моей будущей взрослой книжкой», как выразилась Алла, я вдруг подумала: «А что? Может, рискнуть?» – и поделилась с Аллой сокровенным:
– Знаешь, я для Филиппа песню написала… Первую свою, взрослую, о любви… И дневник завела… для мыслей умных…
– Хм… Растешь! Хоть и давно выросла! Молодец, мы в тебя верим. – Алла повела меня на кухню, обнимая за плечи и приговаривая: – Хотя, мне кажется, у тебя все же многовато ума, чтобы стать счастливой! – Заглядывая в мои грустные глаза, она добавила: – Хотя иногда и тебе ума не хватает. Скажи, ну зачем в свой день рождения надо было на могилку ходить? Весь день рождения насмарку, вижу вон, что с тобой творится.
Я вздохнула, отряхиваясь от тягостных мыслей, и уже через десять минут мы пили роскошный мятный чай фирмы «Липтон», который на Кипре почему-то в десять раз более мятный, чем такой же, но продающийся в Москве. Мы потягивали ароматный кипяточек и рассказывали друг другу последние новости. И даже смеялись. А еще спустя полчаса Алла командирским тоном произнесла:
– Ну, кажется, ты оклемалась. Теперь пойдем ко мне в кабинет, будем тебе друга выбирать.
– Кого? – растерялась я.
Мы вернулись в Димкин кабинет и сели за Димкин компьютерный стол… Нет человека, а вещи живы. Несправедливо как-то. И включили Димкин компьютер… и вошли в Интернет по Димкиному паролю доступа. И зашли в Виртуалье, как в обычный магазин, в котором, как оказалось, Алла решила найти мне… Нет, не машину, о которой я давно мечтала, и не мобильный телефон новой модели, а…