— Простите, экселенц.
Молодой человек в белых брюках и такой же белой тенниске, сидящий напротив Желтого Дракона, опустил глаза. Имя, которым его только что назвали, не считалось титулом в «Анг Сун Тонг». Это было скорее почетное звание, и оно не давало никакой власти. Его получали любимцы Желтого Дракона. И члены тайного общества были обязаны относиться к человеку с таким титулом столь же почтительно, как и к остальным вождям «триады».
Знавшие Двойного Цветка члены «Анг Сун Тонг» считали, что Желтый Дракон подобрал его умирающим с голоду, когда тот был совсем маленьким. Так считал и сам Двойной Цветок, которого Желтый Дракон в детстве назвал Шаном. И лишь один-два человека знали, что настоящее имя Шана — Леунг и что в детстве его по приказу Желтого Дракона украли у родителей. Воспитанием Шана занимался один из его людей, а Желтый Дракон лишь изредка навещал своего питомца, чтобы проверить, насколько успешно внушаются мальчишке концепции «великого братства». Когда в четырнадцать лет Шан пожелал принять участие в казни своего наставника, к тому времени впавшего в немилость главы «Анг Сун Тонг», Желтый Дракон счел, что концепции «великого братства» усвоены мальчишкой неплохо.
В двадцать лет Шан стал Двойным Цветком и «охотником» за товаром для публичных домов. Свои обязанности он сразу же стал выполнять с легкостью профессионального соблазнителя. Шан был в восторге от этих, как он говорил, «прелестных интрижек», но еще больше ему нравилось, что, развлекаясь, он не платил, а получал деньги, и притом немалые. С окружающими он был дерзок и нагл и лишь в присутствии Желтого Дракона терялся.
— Простите, экселенц, — повторил чуть слышно Двойной Цветок, — я хотел спросить, надолго ли.
— Может быть, на год. А может, на более долгий срок. Не знаю.
— Экселенц, неужели я вам не угодил, что вы гоните меня? Я выполнял все ваши приказания, — в голосе молодого человека прозвучали просительные нотки; — вы сами говорили, что в Бангкоке я превзошел ваши ожидания.
— Вы говорите так, будто вас здесь что-то связывает. — Желтый Дракон вонзил в собеседника свои колючие глаза, словно пытаясь прочитать его мысли.
— Нет, но…
— Что «но»?
Двойной Цветок молчал.
— Мне кажется, вы забыли один из принципов нашего братства: «откровенность». И что-то не договариваете…
— Н-нет, экселенц, я не осмелился бы…
— Вы уверены, что вам нечего мне сказать?
Двойной Цветок совсем стушевался, напряженно думая, что имеет в виду Желтый Дракон. Не обнаружив в своем поведении ничего, что могло бы вызвать гнев патрона, молодой человек поднял голову и тихо произнес: