«Нет у меня сил говорить», – тихо произнес Фейвел. «Я даю тебе силу», – сказал равви Элимелек. И Фейвел заговорил: «Почему мы стали слугами этого царства? Разве не говорит Бог в Торе: «Потому что сыны Израилевы – Мои рабы»*[235]. Так что, если даже мы находимся в чужих странах, Он должен дать нам полную свободу служить Ему».
Равви Элимелек произнес: «Ответ Бога мы знаем, ибо он записан в назидании Моисея и у пророков. Теперь обе стороны должны выйти, чтобы судьи могли быть беспристрастны. Так что выйди, равви Фейвел. А Тебя, Владыка мира, мы не в силах удалить, ибо славой Твоей полна вся земли и без присутствия Твоего никто из нас не может прожить и мига. Но знай, что и к Тебе мы будем беспристрастны». После этого сидели трое судей молча с закрытыми глазами. Потом позвали Фейвела и вынесли приговор: «Фейвел прав». В тот же час в Вене был отменен суровый закон.
Рассказывают.
Сидел как–то равви Элимелек за трапезой со своими учениками. Слуга поставил перед ним полную супницу. Равви Элимелек поднял ее и перевернул, так что весь суп разлился по столу. И тут молодой Мендель, ставший позднее Рымановским равви, воскликнул: «Равви, что ты наделал? Они всех нас посадят в тюрьму!» Другие ученики улыбнулись, услышав такие глупые слова. Они громко рассмеялись, не обращая внимания на присутствие учителя. Равви же даже не улыбнулся. Обратившись к молодому Менделю, он сказал: «Не бойся, сын мой!»
Через некоторое время стало известно, что в тот самый день императору на подпись был представлен закон против евреев. Несколько раз брался император за перо, чтобы поставить подпись на документе, но всякий раз что–то его останавливало. Наконец он подписал закон. Когда император хотел присыпать песком, то по ошибке взял чернильницу и вылил ее на документ. Порвав бумагу, он запретил подавать ему этот документ снова.
Рассказывают.
На Новый год к равви Элимелеку обычно приходило пятнадцать хасидим и жена равви давала им еду и питье. Давала, правда, очень немного, потому что в то время у нее было мало денег.
Но однажды – уже к вечеру – вместо ожидаемых пятнадцати пришло не менее сорока человек. «Достаточно ли у нас еды для них?» – спросил равви Элимелек. «Тебе известно, что средства наши ограничены!» – сказала жена.
Перед вечерней молитвой равви снова спросил ее: «Не могли бы мы разделить всю пищу, что у нас есть, между сорока человеками, ибо они пришли «под сень кровли моей»?» – «У нас едва наберется еды и для пятнадцати человек», – сказала жена.
Во время вечерней молитвы равви усердно молился Богу, питающему все свои творения. После молитвы он произнес: «А теперь пусть каждый подойдет и разделит с нами трапезу!» Когда же все сорок человек насытились, блюда и тарелки были все еще полны разнообразных яств.