– Невозможно, – сказал я.
– Нет ничего невозможного, – возразила Саммер.
– Нам необходим другой подход.
– Какой?
– Что убийца принес на место преступления?
– Ничего.
– Неверно, – сказал я. – Он принес себя.
Саммер пожала плечами. Провела пальцами по краю сложенных распечаток. Гармошка растянулась, а потом снова сжалась.
– Выбирайте имя, – предложила она.
– Он взял нож морской пехоты, – сказал я.
– Тысяча двести человек, тысяча двести ножей.
– Он взял монтировку или ломик.
Она кивнула.
– И йогурт, – сказал я.
Она ничего не сказала.
– Четыре вещи, – продолжал я. – Себя, нож, тупой предмет и йогурт. Где он взял йогурт?
– В холодильнике у себя в комнате, – ответила Саммер. – В кухне или буфете при столовой, в супермаркете или в небольшом магазине неподалеку от части.
Я представил себе человека, который быстро шагает, тяжело дыша и вспотев от напряжения. В правой руке у него окровавленный нож и ломик, а в левой – пустая баночка из-под йогурта. Он спотыкается в темноте, смотрит вниз, видит эту баночку, швыряет ее в траву, прячет нож в карман, а ломик под куртку.
– Нам нужно отыскать баночку от йогурта, – сказал я.
Саммер ничего не ответила.
– Он должен был ее выбросить, – сказал я. – Не слишком близко от места преступления, но и не слишком далеко.
– А это нам поможет?
– На баночке должны быть коды, срок годности и другие данные. Это приведет нас туда, где она была куплена. – Я сделал паузу. – И на ней могут сохраниться отпечатки.
– Он же был в перчатках, – возразила Саммер.
Я покачал головой.
– Я видел, как люди открывают баночки с йогуртом. Никто не станет делать это в перчатках. Там есть такой хвостик из фольги, за который нужно потянуть.
– Речь идет о территории в сто тысяч акров.
Я кивнул. Мы вернулись к исходной точке. Обычно пары телефонных звонков достаточно, чтобы организовать грандиозное прочесывание, в результате которого солдаты заглянут под каждую травинку. А потом процедуру можно повторять в течение нескольких дней, пока не будет найдено то, что требуется. Когда в твоем распоряжении армия, можно найти иголку в стоге сена. Не говоря уже о кусочке фольги, который преступник оторвал от баночки с йогуртом.
Саммер посмотрела на висящие на стене часы.
– Тридцать минут прошли, – сказала она.
Мы сели в «хаммер», чтобы доехать до офиса Нортон, и припарковались на месте, которое, вероятно, предназначалось кому-то другому. Было девять часов. Саммер выключила двигатель, мы распахнули дверцы и вышли на холод.
Я прихватил с собой портфель Крамера.
Мы прошли по нескольким длинным коридорам и остановились перед кабинетом Нортон. Верхний свет внутри не горел. Я постучался, и мы вошли. Нортон сидела за письменным столом. Учебники заняли свои места на полках. Папки с документами, а также ручки и карандаши были куда-то убраны. На гладкой поверхности письменного стола выделялся идеальный круг света от настольной лампы.