– И четыре часа на обратный путь.
– Мы можем устроить ланч. Или даже обед. Можем позволить себе самовольную отлучку.
– Нас найдут.
Я покачал головой.
– Никто меня не найдет, – ответил я. – Никогда.
Я остался ждать на тротуаре, а Саммер через пять минут вернулась в зеленом «шевроле», которым мы уже пользовались прежде. Она подъехала ко мне и опустила стекло.
– Разумно ли это? – спросила она.
– Ничем другим мы не располагаем, – ответил я.
– Нет, я имею в виду совсем другое. На выезде с базы запишут время – десять тридцать. Уиллард может это проверить.
Я ничего не ответил.
– Спрячьтесь в багажнике, – с улыбкой предложила Саммер. – Вылезете оттуда, как только мы минуем пост.
Я покачал головой.
– Я не стану прятаться. Во всяком случае, из-за такого придурка, как Уиллард. Если он проверит журнал, я отвечу, что охота за человеком, бросившим на землю обертку от жвачки, вынудила меня покинуть штат. Или даже страну. Мы можем поехать на Таити.
Я сел рядом с Саммер, отодвинул до отказа пассажирское сиденье и вновь стал думать о бикини. Саммер сняла ногу с тормоза и поехала к воротам. На выезде она остановила «шевроле». К нам подошел рядовой военной полиции. Он записал номер нашей машины и имена. Посмотрел на заднее сиденье. Потом кивнул своему партнеру, и шлагбаум начал медленно подниматься. Это был толстый шест в красно-белую полоску с противовесом. Саммер дождалась, когда он займет вертикальное положение, а потом так нажала на газ, что машина пулей вылетела с базы в голубом облаке жженой резины с задних колес «шевроле». Государство оплатит все.
По мере того как мы продвигались на север, погода улучшалась. На смену серым тучам пришло зимнее солнце. Мы ехали в армейской машине, поэтому в ней не было радио. Пустая панель на том месте, где в гражданской машине стоял бы приемник со средними и короткими волнами и магнитофоном. Мы изредка перебрасывались отдельными фразами, а остальное время молчали. Странное это ощущение – быть свободным. Почти всю свою жизнь я провел там, где приказывали мне быть военные. И сейчас я чувствовал себя как прогульщик школьных уроков. Вокруг был огромный мир. Он занимался своими делами, не слишком упорядоченными, лишенными дисциплины, а я на короткое время стал его частью. Я сидел, откинувшись на спинку, и смотрел на меняющиеся, как в калейдоскопе, картинки, подобные бликам солнца на бегущей речной воде.
– Вы носите бикини или цельный купальник? – спросил я.
– А почему вы спрашиваете?
– Просто хотел проверить, – сказал я. – Я думал о пляже.
– Слишком холодно.
– В августе будет теплее.