Он еще долго держал ее в объятиях. Такого с ним тоже не случалось прежде. Вдруг он понял, что натворил. Теперь-то он знал, что ему следовало сделать, но… но было слишком поздно.
— Теперь поспи, — нежно прошептал он, гладя длинные шелковистые волосы Ханны. — Перед рассветом я разбужу тебя и отведу домой.
Но еще задолго до рассвета, едва убедившись, что дыхание ее стало ровным и глубоким, он тихо соскользнул с кровати, не зажигая лампу, оделся и взял вещи. Записку, которую так старательно писал накануне ночью, он оставил на столе. Здесь она непременно найдет этот листок вместе с его прощальным подарком. Жаль только, что нельзя поцеловать ее еще раз. Он тихонько выбрался из хижины и вышел в ночь.
Как только дверь закрылась за ним, Ханна подняла веки. Она понимала, что после всех тех чудесных вещей, которые они проделывали сегодня, ей ни за что не уснуть. Куда там, ведь впору было летать под облаками! Но он хотел, чтобы она спала. И потом, было так невыразимо приятно лежать у него под боком, ощущать это горячее тело, наслаждаться близостью… Зато потом было так больно видеть сквозь полуопущенные ресницы, как он крадется в ночи, словно вор.
Склоненное дерево стояло на границе песка и земли. Прилив почти наполовину обнажил его корни, но оно упрямо продолжало расти, как все, что решается жить на морском берегу. Луна сегодня была почти полная. Она щедро лила прозрачный свет на землю. Жидкое серебро морской воды очерчивало черный силуэт пиратского судна. Было довольно светло, однако не совсем как днем, так что люди, ступившие на берег с причалившей шлюпки, могли видеть все вокруг достаточно ясно, но не слишком далеко и четко — примерно как под водой.
Их коренастый предводитель тяжело спрыгнул на песок и зашагал к дереву. Остановившись под ним, он указал на землю. У подошедших были с собой лопаты, но они замялись. Один из них, коротенький и толстый, фыркнул и захихикал:
— Может, не будем тревожить дорогого Танцора, а? Хотя, почему бы нет? Я уверен, он обрадуется. Наверное, ждет нас не дождется, чтобы поострить. Должно быть, даже улыбается. Через месячишко-другой он будет улыбаться шире, но сегодня мы уже сможем полюбоваться его зубами, не сомневаюсь. Ну что ж, поглядим, как здешний климат подействовал на цвет его лица? — спросил он и старательно заработал лопатой.
— Копайте, — угрюмо сказал капитан. — Оставьте в покое тело, только достаньте сундук. Он понадобился мне раньше, чем я думал. Берите-ка пример с Джуэла, черт бы его подрал. Копайте.
Остальные пираты взялись за инструмент и присоединились к своему товарищу, но, работая, они хранили молчание, как и море в ту ночь. Они копали несколько минут, но потом, один за другим, остановились. Лишь Джуэл продолжал работать со все нарастающим рвением.