— Снабжение? — спросил Луп. — Вы подразумеваете пушки? Боеприпасы?
Донья Хуанита ответила за Дюко:
— Ничего, бригадир, что нельзя перевезти в корзинах вьючной лошади.
Луп посмотрел на Дюко:
— Вы думаете, что это легко — проехать от одной армии к другой? Черт, Дюко, у британцев есть кавалерийские заслоны, есть партизаны и наши собственные пикеты, и Бог знает сколько других британских часовых. Это не походит на прогулку в Булонском лесу.
Дюко выглядел беззаботным:
— Донья Хуанита сделает собственные приготовления, и я полагаюсь на нее. То, что вы должны сделать, бригадир, это ознакомить леди с вашим логовищем. Она должна знать, где найти вас и как. Вы можете устроить это?
Луп кивнул и посмотрел на женщину.
— Вы можете отправиться со мной завтра?
— Хоть на весь день, бригадир.
— Тогда мы едем завтра, — сказал Луп, — и, возможно, послезавтра тоже?
— Возможно, генерал, все возможно…
Дюко снова прервал их флирт. Было уже поздно, его ждал ужин, и у него еще оставалась бумажная работа на несколько часов, которую необходимо закончить.
— Ваши люди, — сказал он Лупу, — теперь находятся на линии пикетов армии. Поэтому я хочу, чтобы вы были проследили за прибытием новой части британской армии.
Луп, подозревая, что новое задание не стоит выеденного яйца, нахмурился:
— Мы всегда следим за такими вещами, майор. Мы — солдаты, помните?
— Особенно внимательно следите, бригадир. — Дюко был нечувствителен к выпадам Лупа. — Испанская часть, Real Compania Irlandesa, как ожидают, скоро присоединится к британцам, и я хочу знать, когда они прибывают и где они размещены. Это важно, бригадир.
Луп поглядел на Хуаниту, подозревая, что Real Compania Irlandesa была так или иначе связана с ее миссией, но ее лицо ничего не выражало. Неважно, решил Луп, женщина скажет ему все, прежде чем пройдут следующие две ночи. Он обернулся к Дюко.
— Если собака пернет в британском расположении, майор, вы будете знать об этом.
— Хорошо! — сказал Дюко, заканчивая беседу. — Не буду задерживать вас, бригадир. Я уверен, что у вас есть планы на вечер.
Луп, готовый откланяться, взял свой шлем с влажным серым плюмажем.
— Dona, — спросил он, — прежде чем открыть дверь на лестницу, — так ведь называют замужнюю женщину?
— Мой муж, генерал, похоронен в Южной Америке. — Хуанита пожала плечами. — Желтая лихорадка, увы.
— И моя жена, мадам, — сказал Луп, — похоронена в ее кухне в Безансоне. Увы.
Он придержал ручку двери, предлагая сопроводить донью Хуаниту по винтовой лестнице, но Дюко задержал испанку.
— Вы готовы отправиться? — спросил Дюко, когда Луп был вне пределов слышимости.