Ни один из жителей королевства Раниг не видел настоящих зим. Климат был мягок, а перепады температуры незначительны. Поэтому никто из солдат даже не предполагал, что одежда такого вида может существовать.
— Что же ты стоишь? — обратился король к оцепеневшему Верону, — Примеряй!
Так дальний родственник Инкит стал первым в Раниге обладателем шапки, вызывающей смех детей и зависть шутов. С легкой руки какого-то остряка, единственное неишибное подразделение Ранига, которое могло нанести ишибам врага существенный урон, возможно, даже ценой собственной жизни, превратилось в «мишек». Из-за нелепого вида меховых шуб и шапок.
И сейчас сержант-«мишка» Верон стоял в одном ряду с такими же «мишками», сжимая в руках только что выданное ружье. Конечно, свое первое ружье он получил не сегодня, но дело было в том, что их приходилось часто менять. Дерево не выдерживало перепадов температур, и амулет быстро выходил из строя. Несколько дней использования и все, нужно идти за следующим. Однажды Верон был свидетелем того, как какой-то солдат спросил у лейтенанта, почему бы не делать ружья из железа.
— Не будь простаком, — рассмеялся командир роты, — Ружье ведь — не амулет Террота, им любой может воспользоваться. Если сделать из железа, то оно и служить будет дольше. А так, даже если враг сумеет захватить наше оружие, попользуется им несколько раз и все. Оно придет в негодность. Изготовливать-то их никто, кроме наших ишибов, не умеет.
Но служба в новом подразделении имела не только отрицательные стороны. Каждому из стрелков был положен личный денщик — человек из обоза. Он занимался приведением в порядок одежды, а также отвечал за лошадь. Лошадь также находилась в распоряжении стрелка. С оружием в руках они не могли передвигаться достаточно быстро на своих двоих, поэтому генерал Комен предложил посадить их на лошадей, если требуется, к примеру, нанести внезапный удар и быстро отойти. Король одобрил это — получался аналог драгун его мира, пехоты, посаженной на лошадей. Вообще же, у его величества были обширные планы по поводу нового подразделения, о которых еще никто не знал. Он хотел посмотреть, как рота будет действовать в настоящем бою. А потом, возможно, либо расширить ее, либо как-то реогранизовать. Он допускал, что ввиду уникальности этого рода войск, придется сделать их элитными и присвоить сержантские и офицерские звания каждому солдату, в них состоящему. Как, например, в его мире практически каждый военный летчик являлся офицером. Также король допускал и то, что в роте будет чрезвычайно высокая смертность, потому что ишибы противника, когда разберутся в том, что она из себя представляет, попытаются «выбить» ее в первую очередь. Разумеется, этими подозрениями он с составом роты не делился.