В жизни каждого человека бывают ситуации, в которых он действует вопреки всему. Вопреки своим эмоциям, вопреки доводам разума, вопреки советам знакомых. Что двигает им? Какая потаенная сила подталкивает к поступкам, суть которых лежит за гранью его понимания? Может быть, действия человека в тот момент определяются какими-то глубокими подсознательными причинами? Так, законченный трус, панически боящийся всего, а особенно — высоты, внезапно лезет на стену горящего дома, чтобы спасти девушку, черты лица которой напомнили ему о знакомой его детства. А потом удивляется сам себе: как такое могло получиться? Зачем он, дрожащий за свою жизнь, спасал какую-то девушку? Это же так опасно! Это дело пожарных, в конце концов! И ему невдомек, что спасая ее, он спасал сам себя. Того себя, который до сих пор жил там, в счастливом детстве, и весело общался с подружкой, чье лицо недавно на мгновение мелькнуло перед ним в отсветах пламени. Он не мог понять, что на самом деле потаенное желание спасти воспоминания о далеком времени гораздо сильнее всех его страхов и мыслей.
Вот и Михаил, руководствуясь какой-то причиной, являющейся тайной для него самого, наблюдая за отдаляющейся ти своего учителя, предпринял две вещи. Во-первых, он вытряхнул из мешка остаток гранат на голову тех, кто стоял внизу. А во-вторых, бросился к Арралу. Если общая причина поступка оставалась загадкой, то каждое из двух действий имело смысл. Гранаты, падающие на голову, должны были смутить противника, заставить его отвлечься и потерять концентрацию на ти старого ишиба. Они ведь не могут знать, что никто эти гранаты не собирается активировать. А король, приблизившись к Арралу, обхватил его руками. Их ти пришли в тесное соприкоснование. Их защита стала функционировать как единое целое, усиливая друг друга. Конечно, это действие повлекло за собой и то, что щупы великих ишибов теперь уже нацелились на два объекта, а не на один. Усилилась защита — усилилась и атака. Но, с другой стороны, Парет прикладывал усилия, чтобы «тащить» наверх не два тела, находящихся на расстоянии друг от друга, а одно.
Воздух вокруг Михаила и Аррала похолодел еще больше. Будь их истинные абы сильнее, возможно, опасной ситуации легко было бы вообще избежать — подъем стал бы более быстрым. Однако они располагали лишь слабыми абами, которые с трудом справлялись с поступающей необъятной энергией.
Но, несмотря ни на что, оба ишиба продолжали набирать высоту. Медленно, но поднимались. Каждый пройденный метр «работал» на ослабление вражеского напора. Чем дальше от аба, тем больше энергии потребляет щуп, тем хуже он функционирует. Поднявшись еще на несколько метров, Михаил слегка расслабился. Напор на его ти ослаб совсем немного, но это «немного» имело решающее значение. Баланс сместился в его пользу. Но он не чувствовал радости. Теперь короля волновал другой вопрос: что будет, если часть великих ишибов Томола и Кманта попробует взлететь? Как тогда изменится расстановка сил? Или, может быть, они не захотят идти на воздушный бой, опасаясь попасть под удар молний?